Лук у него уже был за спиной. В ближнем бою лук не помощник, скорее — обуза.
Я первым взбежал но трапу. Спиной ко мне сражался с кем‑то из команды высокий татарин в тюбетейке. У наших тюбетеек не было, и я саблей ударил татарина по шее. Ворвавшийся следом за мной Фрол зарубил второго.
У мачты бой продолжался, и мы бросились туда. Из всей группы татар остался в живых только один. Прижавшись спиной к мачте, он лихо рубился саблей, не подпуская к себе никого. Матросы, держа в руках коротковатые абордажные сабли, могли лишь сдерживать его, сами не решаясь завершить дело. И где только они нашли такие сабли? Небось, купили подешевле из трофейных.
Мы с Фролом выступили вперёд. Противник уже выдыхался, дыхание его участилось. Он и сам это понял, резко метнул в меня свою саблю, которую я с трудом отбил, и, совершив прыжок через борт, нырнул в воду. Все кинулись к борту.
Татарин вынырнул метрах в десяти от корабля и саженками поплыл к берегу. Опасный противник — на саблях дерётся умело, плавает неплохо, что вообще‑то редкость для татар.
— Уйдёт! — выдохнул Фрол и стянул с плеча лук.
— Не трать стрелы, пригодятся, сейчас темно — не попадёшь.
— Тихо всем! — гаркнул Фрол и закрыл глаза. Постоял так несколько секунд, затем натянул тетиву и выстрелил. С берега донёсся вскрик и шум падения тела.
— Надо же, попал! — удивились матросы. Двое самых ретивых побежали на берег и вскоре вернулись: — Готов! Прямо в спину!
Команда с уважением смотрела на Фрола.
Стычка с татарами унесла жизни трёх наших товарищей — матроса команды и двух охранников — амбалов. Схоронили погибших утром в лесу, сочли молитву и продолжили плавание.
Дальнейший путь проходил спокойно. По обеим сторонам реки леса постепенно становились всё реже, и наконец глазу представилась одна ровная степь, кое–где изрезанная оврагами.
Через неделю корабль ткнулся носом в берег. Я удивился:
— На ночёвку ещё рано, тогда чего встали?
Фрол объяснил:
— Волок здесь, будем ждать казаков с волами.
Ждали почти сутки, а поутру я увидел абсолютно бредовую картину — по степи к нам приближалось судно. Неужели галлюцинация? Но нет, видение видел не я один, матросы громко закричали:
— Судно волокут, скоро нашей стоянке конец.
Когда корабль приблизился, я разглядел впереди него десяток волов, подгоняемых погонщиками. От берега Волги тянулись в глубь степи гладко обструганные брёвна, обильно смазанные дёгтем. Я понял: судно килем ставили на бревно и, влекомое волами, перетаскивалось из Волги в Дон или наоборот. В этом месте обе великие реки сходились наиболее близко.