— Ты чего кричишь? — надо мной стоял Алекс с какой-то открытой тубой.
— Что это? — спросил я.
— Это давнишний лекарственный напиток под старым названием morning special, — сказал он, — сделай пару глотков.
Я выпил, вернее высосал нечто тягучее и солоноватое, очень похожее на огуречный рассол.
— Ты по старым временам залпом высосал поллитру водки и слегка закусил, я читал об этом в исторических книгах, — засмеялся Алекс, — болезнь твоя называется перенедопил, выпил больше чем мог, но меньше чем хотел. Остряки были в ваше время. А с водкой в тубе нужно быть очень осторожным. Ее немного берут на язык или под язык и ждут, когда она рассосется. Потреблять алкоголь нужно для удовольствия, а не пьянства для. Есть еще безалкогольные напитки с теми же названиями, что и алкогольные. Вкус остается, а опьянения нет.
— А зачем такие нужны? — спросил я. — Можно вообще ничего не пить, а просто написать в записной книжке, что выпил рюмку водки. Ассоциации одни и те же и меньше химии в организме. Ты лучше расскажи, что это за общий язык у вас.
— В качестве основы для разработки общего мирового языка было взять мудро указание русского диктатора Сталина на XVI съезде коммунистической партии: «В период победы социализма в мировом масштабе, когда социализм окрепнет и пойдет в быт, национальные языки неминуемо должны слиться в один общий язык, который, конечно, не будет ни великорусским, ни немецким, а чем-то новым».
Древнееврейская легенда о вавилонском столпотворении давала нам подтверждение того, что в мире существовал один общий язык до тех пор, пока люди не занялись богохульством.
Сталин говорил об отмирании национальных языков по мере усиления роли социализма и господстве единственного государственного по мере отмирания самого понятия нации. По его инициативе был даже учрежден научный журнал «Вопросы языкознания», а заключенные тюрем пели о нем песни, типа «Товарищ Сталин, вы большой ученый, в языкознанье знаете вы толк, а я простой советский заключенный, и мне товарищ серый брянский волк». Но в теории выходило, что в конкурентной борьбе между языками капитализма и социализма должен был победить язык коммунизма, то есть русский, который и предполагался в качестве языка мирового общения, так как им пользуются на одной шестой всей поверхности земли.
Но социализм приказал долго жить, а нации и не думали отмирать, наоборот стали развиваться и из сталинской теории оставили только один постулат о двуязычии каждого человека — национальном языке и общем для всех государств. Но нужно выбрать такой язык, чтобы ни одна из существующих наций не имела преимущества. То есть, нужно было создавать новый, либо использовать какой-то мертвый язык.