Однако настроение было паршивым. А когда ещё и Телешова напросилась ехать с ними, испортилось окончательно. К её услугам метро, автобусы, трамваи, троллейбусы, такси, наконец, а она лезет в машину своей начальницы. И сразу принимается болтать.
– Марина Григорьевна, а я тут прочитала про одни курсы. И мне показалось, что интересные курсы. И даже очень.
Бояркина выглядела усталой, разговаривать ей, судя по всему, не особенно хотелось, но, тем не менее, она всё же спросила:
– И что за курсы?
– Там всякие тренинги проводятся. Вот такой, например, в котором ставится «походка женского могущества».
– Для метательниц ядра да дисков, что ли? – чуть повернула голову влево Бояркина.
Телешова вся подалась вперёд – иронии в голосе Бояркиной она, очевидно, не уловила – и радостно воскликнула:
– Да вы что, Марина Григорьевна! Женское могущество в смысле… Ну, в том смысле, что мужики просто падают.
– И в штабеля укладываются, – дополнила Бояркина.
– Вы напрасно смеётесь, Марина Григорьевна. Походка, между прочим, имеет преогромное значение. Да от того, как женщина ходит, как она держится на людях…
– А не на людях можно как угодно? – встрял Подлесный.
– Не на людях, Дмитрий, можете хоть по-пластунски, хоть носом поперёк канавы, – резко ответила Телешова, тоном, каким осаживают уличных хулиганов. – И не перебивайте, пожалуйста!
Затем, теперь уже снова с мягкой восторженностью в голосе, продолжила:
– Марина Григорьевна, ведь можно же было бы расширить сферу наших услуг. Это же – дополнительная клиентура. К тому же женщины, которые всегда и постоянно хотят быть красивыми и сногсшибательными.
– Мы и так уж, кажется, расширились дальше некуда. Чёрт-те за что уже берёмся.
– Но тут можно целое новое направление, Марина Григорьевна, развернуть. Вот на этих же самых курсах, как они пишут, работают и с улыбкой, тоже ставят её, и с «голосом обольщения». И ещё что-то там с взглядом такое интересное делают. «Взгляд очарования», вроде бы, называется.
– Вот именно – пишут. Они там чего угодно понапишут. Им деньги, главное, содрать, – ворчливо произнесла Бояркина, отвернувшись к окну.
– Но деньги, потраченные на эти курсы, мы с лихвой вернём, Марина Григорьевна. Пошлите меня, Марина Григорьевна, а? Я вас первую, Марина Григорьевна, потом обучу всему. Поставим вам взгляд, улыбку, походку, макияж – кстати, там и макияж делать учат, – и вы будете просто неотразимы, Марина Григорьевна.
– Я считала, что я и сейчас достаточно неотразима.
– Это да, конечно! – поспешила заверить Телешова. – Но если ещё поработать… Ведь, согласитесь, предела совершенству просто быть не может. Марина Григорьевна, мне думается, что мы упускаем удивительнейшую возможность подняться на новый уровень! Да, я бы даже так сказала.