Он ведет меня к реке, подальше от праздника, подальше от людей. Завидев в укромном месте скамейку, направляется к ней. Я иду за ним следом. Я всю дорогу тащусь за ним, как привязанный. Он держится футах в трех впереди меня, чтобы не разговаривать на ходу.
Мы присаживаемся, и разговор начинается.
– За весь этот день ты ни секунды не был со мной, – обвиняющим тоном произносит он. – Ты не слышишь ни одного моего слова. Ты все время кого-то высматриваешь. А целоваться с тобой – все равно что с поленом. И именно сегодня! Мне казалось, ты говорил, что простишь на этот раз. Я думал, ты уже покончил с тем (что бы это ни было), что беспокоило тебя последнюю пару недель. Я точно помню, ты говорил, что у тебя никого нет. Но может быть, я ошибаюсь. Я готов был выпрыгнуть из штанов, Уго. Но я не могу одновременно и лезть из кожи вон, и ходить вокруг да около. И раз уж дошло до этого, не надейся, что я молча утрусь.
– Прости меня, Остин, – виновато говорю я.
– Ты хотя бы любишь меня?
Не имею понятия, любит его Уго или нет. Думаю, если постараюсь, то смогу откопать в его памяти и моменты, когда он его любил, и другие – когда ненавидел. Но сейчас я не могу с уверенностью ответить на этот вопрос. Попался.
– Мои чувства к тебе нисколько не изменились, – наконец говорю я. – Просто я сегодня не совсем в форме. Ты здесь ни при чем.
Остин невесело смеется:
– Что, наша годовщина не имеет ко мне никакого отношения?
– Я так не говорил! Я имел в виду только свое настроение.
Остин сокрушенно качает головой.
– Я не могу так, Уго. Знаешь, никак не получается.
– Ты хочешь со мной порвать? – с неподдельным страхом спрашиваю я. Не могу поверить, что я им все испортил.
Остин слышит страх в моем голосе, бросает на меня взгляд и, должно быть, начинает испытывать надежду на лучшее.
– Сегодня мы не будем ничего решать, – устало говорит он. – Но я хочу быть уверен, что и ты сегодня не пойдешь на разрыв наших отношений.
Не хочется верить, что Уго запланировал на сегодня разрыв с Остином. А если все же и было у него такое желание, он всегда сможет сделать это завтра.
– Иди ко мне, – зову я Остина. Он придвигается ко мне, и я склоняю голову к нему на плечо.
Некоторое время мы сидим так, глядя на корабли в бухте. Потом я беру его за руку. Поворачиваюсь к нему и вижу, что он смахивает слезы.
На этот раз в моем поцелуе больше нежности. Теперь он может поверить, что это любовь. На самом деле это моя благодарность за то, что он не бросает меня. По крайней мере, у них есть еще один день.
Мы гуляем до самого вечера, и все это время я веду себя как примерный возлюбленный. Со временем я даже слегка увлекся жизнью Уго. В конце мы уже лихо отжигаем вместе с Остином, Уильямом, Николасом и еще несколькими сотнями геев и лесбиянок под «Village People»