Аттестация состояла из прохождения большого круга марш-броска с привычным уже повышенным тяготением и пересеченной разнообразной местностью. Только в отличие от стандартной тренировки, Малыш должен поразить несколько целей и миновать скрывающихся где-то на трассе противников. На этот раз Никсон был облачен в легкий боевой костюм состоящий на вооружении армии Государства Алатырь и экипирован, как заброшенный в поле диверсант. Большую часть трассы он прошел не встретив ни одной живой души. Только выскакивающие из-за различных укрытий манекены мишеней. Видимо, противник намерено давал Майклу время вымотаться и растратить свои силы. И вот, когда до финиша оставалось преодолеть несколько городских кварталов и пересечь поле с болотистым озерком, путь беглецу преградили сразу четверо противников, действующих слаженной командой.
Майкл метнулся к крайнему, стремительно сокращая расстояние и надеясь вывести его из строя до того, как подоспеют остальные. Он действовал настолько стремительно, что превзошел все ожидания противника. Оказавшийся с ним наедине боец не растерялся, но значительно проигрывал и в скорости и, тем более в мощи. Стремительная серия из обманного выпада, смены направления, удара в корпус и размашистого, но неотразимого бокового удара в голову… Алатырец рухнул как подкошенный, а Малыш уже развернулся и сам бросился на встречу подбегающим бойцам. Никсон сражался с такой животной яростью, на какую способен только дикий хищный зверь. Насколько при захвате псевдоконсула Майкл выглядел слабее своего противника, настолько сейчас, неиствующий Малыш оказался сильнее всех четверых вместе взятых. Почти каждый удар его достигал цели и уж точно каждый удар не проходил для оппонентов даром. Они старались ответить взаимностью, перехватить инициативу, остановить, но у них не оставалось ни единого шанса. И спрессованная в мельтешение едва осознаваемых движений, бросков и ударов, схватка закончилась быстрее, чем дворовые мальчишки успели бы один на один выяснить, чьи тумаки больнее. Малыш замер вслушиваясь в окружающее, а на асфальте вокруг, словно смятые тряпичные куклы лежали все четверо противников. И только тут Майкл вдруг осознал, что в каждую секунду этого боя он слышал и чувствовал каждого из них. Биение сердец, гул крови в венах, напряжение мускулов. Он ощущал движение, когда оно еще не стало видимым для глаза. Он предугадывал ход мысли, как предугадывает хороший танцор порывы своей партнерши в импровизации.
Остальной путь до финишного репера, у которого прекращалось повышенное действие аппаратов искусственной гравитации, Никсон проделал на автопилоте, полностью погруженный в удивленное и даже слегка испуганное созерцание себя измененного…