Зоопарк в моей квартире (Сергеев) - страница 4

Днём, когда я был в школе, Плутик чаще всего спал, а вечером, когда я садился за уроки, просыпался и обходил «петлю». Потом шебуршил, хозяйствовал в клетке. Он занимался своими делами, я — своими. Случалось, мне не хотелось делать уроки, и я подолгу наблюдал за Плутиком. А он без устали, деловито всё что-то перекладывал, прятал, прикрывал газетами, приводил свой внешний вид в порядок. Я смотрел на него, и мне становилось стыдно за своё лентяйство — Плутик как-то заражал меня трудолюбием.

Мы с Плутиком всё сильнее привязывались друг к другу. После школы я уже не засиживался у приятелей, как раньше, а спешил домой. И Плутик скучал по мне. Мать говорила:

— Когда тебя нет дома, Плутик не выходит из клетки и ничего не ест.

Он прожил у меня два года. Лазил по клетке, ходил по «петле», смешно набивал полные щёки семечками и орехами, сосал воду из трубки-«градусника», делал запасы, обустраивал «спальню». Но с каждым месяцем всё реже выходил из клетки, а потом и из «спальни» стал вылезать редко. Он спал всё больше и больше и как-то незаметно однажды заснул навсегда.

Кошка Сима была в почтенном возрасте, ей исполнилось двенадцать лет, и за все эти годы она ни разу не покидала квартиру. Случалось, когда хозяева уходили на работу и открывали дверь, Симе удавалось заглянуть в коридор, но ничего интересного она там не замечала — всего лишь коробки, лыжи, санки; иногда появлялся кто-нибудь из соседей.

Будучи сугубо домашней кошкой, Сима никогда не была во дворе, не видела ни своих собратьев, ни каких-либо других животных — разве только птиц за окном, но и тех неотчётливо — окна закрывали занавески.

Квартира была уютной, хозяева Симы — бездетные супруги — любили свою питомицу, но уделяли ей мало времени, поскольку с утра уходили на работу и возвращались поздно, уставшими. Когда она была котёнком, они с ней изредка играли — кидали на пол шарики из бумаги — Сима прыгала на них, подкидывала, ловила и снова катила к хозяевам. Когда Сима подросла, с ней перестали играть — ей только и оставалось, что гоняться за мухами.

Симу хорошо кормили, иногда брали на руки, гладили; спала она с хозяевами на одной тахте… Многие бездомные кошки позавидовали бы её благополучной жизни, но с другой стороны, в этой спокойной, ничем не примечательной жизни ничего не происходило. За долгие годы Симу ни разу не вывели во двор, она не испытала никаких приключений, любви, не стала матерью, можно сказать, она была кошкой без биографии. От однообразной, малоподвижной жизни под старость Сима превратилась в нескладную, вялую толстуху, которая большую часть суток спала на тахте.