Но к этому времени чрезмерно настоятельные советы стали вызывать у Иоанна уже не просто раздражение, а приводили подчас даже в ярость, и он готов был сделать все, лишь бы – по-своему. А войну с Ливонией он считал удачным и своевременным проектом. Так бы оно и оказалось, если бы не одно случайное, но очень коварное обстоятельство.
За год внушительные территории ордена были захвачены русскими войсками, Иоанну это лишний раз позволило почувствовать свои силу и мощь, но далее Москва милостиво согласилась на перемирие. Это оказалось и тактической ошибкой Алексея Адашева, желавшего освободить армию для карательного похода на Крым, и самого Иоанна, привыкшего почивать на лаврах. Новый магистр ордена Готгард Кетлер, возглавлявший пропольскую партию, и большинство рыцарей ордена использовали перемирие с максимальной пользой для себя. Они отдали Ливонский орден в «клиентуру и протекцию» польского короля Сигизмунда II Августа, люто ненавидевшего Русь и не пожелавшего признать Иоанна царем даже после подчинения им Казани и Астрахани.
Неожиданный поворот политических и военных событий изменил судьбы многих государственных деятелей…
В сентябре Алексей Адашев диктовал для государя в своих Кремлевских апартаментах секретную грамоту – диктовал с тяжелым сердцем. Неосмотрительно, ох, неосмотрительно Ближняя дума позволила передохнуть Ливонии! Через пару дней, знал Адашев, царь, отправившийся с женой на богомолье с миром в сердце, получит недобрую весть.
Всего месяц оставался до окончания перемирия с Ливонией, когда орден возобновил военные действия. Возглавляемое новым магистром Готгардом Кетлером войско внезапно оказалось под Дерптом и нанесло поражение московитам, которыми командовал князь Плещеев. Свыше тысячи русских полегло в этой битве! Многих взяли в плен. Сразу после сражения Кетлер осадил Дерпт и попытался взять его штурмом, но, слава Богу, воевода Катырев-Ростовский оказал достойное сопротивление.
Тем не менее воинственный выпад Ливонского ордена показал, что рыцари не только не собираются считать себя побежденными, но и, напротив, готовы к новым и решительным сражениям. Тем более что за ними в лице «протектора» Сигизмунда II Августа теперь стояла и сильная Польша, и Литва.
Но это было только началом. Точно сговорившись с ливонцами, с юга на Русь – в ответ на поход Данилы Адашева – напали крымцы и разорили Каширский уезд. Возьми крымцы войск чуть поболее – за три дня до Москвы добрались бы! Среди русских военачальников началась паника: давно не получали московиты таких ударов, все больше сами привыкли бить врага. Оттого, видать, и расслабились.