— Да, то, что ты набросился на него днём, снимает с тебя обвинения в убийстве, — согласился Морган. — Считай, что ты сорвался с крючка, это даёт тебе алиби.
— Впрочем, как и написание книги перед убийством какого-нибудь парня снимает обвинения в его убийстве, — провозгласил Уокер. Он обменялся взглядами и усмешками с Мораном и Карраном.
— Вы знаете, лейтенант, что у вас должны быть неопровержимые доказательства, — продолжил Ник.
Салливан и Морган поняли, что этой шутки им не понять, и им это не понравилось.
— Я что-то не улавливаю, — признался Салливан. — О чём, чёрт возьми, вы говорите? Какая книга?
— Забудь это, Джейк, — посоветовал Уокер. — Тебя это не касается. Эта наша общая шутка, вот и всё.
— Шутка? Подстрелен следователь Внутренней службы, чтоб его черти подрали, а твой детектив из отдела по расследованию убийств, этот мешок с дерьмом, смеет шутки шутить?! Что здесь, дьявол вас раздери, происходит? — Лицо Моргана стало кроваво-красным от гнева.
Толкотт долго не раздумывал.
— Всё это не смешно, — суровым тоном объявил он. Капитан встал со своего места. — Вы свободны, Карран.
— Он многозначительно посмотрел на Бет Гарнер. — Ты отстраняешься от службы вплоть до принятия решения относительно результатов психиатрического исследования. — Остальное ему можно было уже не говорить, любому из собравшихся стало ясно: если психиатрическая экспертиза будет признана отрицательной, Карран вылетит со службы.
Допрос тут же был закончен. Толкотт, гордо вышагивая, вышел из комнаты, следом за ним увязались Салливан и Морган, Уокер ушёл в гордом одиночестве.
Гас Моран поскрёб щетину на своей щеке:
— Что скажете Ник, док, не пойти ли нам перекусить? Хорошенькую большую тарелочку старомодной полицейской жратвы: парочка яиц, сосиски, бекон. Я угощаю.
— Спасибо, Гас, но я пас.
— А вы, док?
— Я собираюсь проводить Бет до машины, Гас.
Моран пожал плечами:
— Так, понимаю, что нет, а? Ладно, пойду-ка куплю «Хроникл» и отправлюсь набивать желудок в полном одиночестве.
Он с опущенными от усталости и свалившихся на него забот плечами, тяжело переступая ногами, вышел из комнаты.
Ник Карран, взяв Бет Гарнер за руку, также направился к дверям. Даже в помещениях главного полицейского управления такого большого города, каким является Сан-Франциско, жизнь за час до рассвета затихает. В коридорах не было ни копов, ни их подопечных преступников, их место заняли несколько сторожей и уборщицы. В залах стояла непривычная тишина, нарушаемая разве что только жужжанием агрегатов, используемых для полировки мраморных полов.