Золотой осел (Макиавелли) - страница 11

На первую страницу
Животных с особливостью примет.

Вот, помнится, в углу, за дикобразом,
Лежала кошка, не ловя мышей,
Наказанная за ленивый разум.

А вот дракон, стоглав и кривошей,
Летал, кружил, то далеко, то близко,
Не мог угомониться, хоть убей.

Спала поодаль хитренькая лиска,
И туг же лаял бестолковый пес
На юный месяц, как на василиска.

А рядом самого себя до слез
Кусавший лев, рыча от боли глухо,
Вину за глупые советы нес.

А вот картина — общая поруха:
Животные за прошлые грехи
Сидели кто без глаза, кто без уха.

Теперь все стали смирны и тихи.
Всех больше было, помнится, баранов,
И кроликов, и прочей чепухи.

И вдруг увидел я, подальше глянув,
Что меж непривлекательных тетерь,
Окраской изумительно каштанов,

И вдруг увидел я, подальше глянув,
Что меж непривлекательных тетерь,
Окраской изумительно каштанов,

Красив и соразмерен, как ни мерь,
С приятностью, прошу прощенья, морды,
Сидит невиданный, изящный зверь.

Глаза его, презрительны и горды,
Блистали, но без злобы и угроз,
Оглядывая сборища и орды.

У зверя ......................................
.......................................
......................................

Я увидал .........................
.....................................
.....................................

Себя услужливостью наказав,
Всю залу обходил, как раб триклиний,
И перед каждым шею гнул жираф.

Но чванился узорчатостью линий
И словно говорил: «На всех плюю!» —
Павлин, распахивая хвост павлиний.

И чудо-юдо, помнится, свою
Диковинную спину изогнуло,
Дав место ворону и воробью.

Зверь или не зверь стоял в углу сутуло.
Он показался мне, безрог, кургуз,
Ублюдком каракатицы и мула.

А вон — ишак. Он не терпел обуз.
Не подходи, мол, я тебе не кляча!
Он от безделья пухнул, как арбуз.

А тут, и там, назойливо маяча,
Вынюхивала вдоль и поперек
Ищейка, за пронырливость незряча.

И под ногами был так мал хорек,
Что бегая от края и до края,
От тумаков себя не уберег.

Во все углы влетая и влезая,
То лаяла, то делала апорт
Хозяина искавшая борзая…

Многообразие голов и морд
С годами подзабыв,поди попробуй
Теперь в подробностях писать рапорт!

Все ж вспоминаю: буйвол крутолобый
Набычивался, душу леденя,
И на меня таращился со злобой.

А вот сама боялась, как огня,
Очами увлажненными блистая
Олениха, отпрянув от меня.

И вперемешку копошилась стая,
Но в одиночестве сидел беляк,
Напоминавший спесью горностая.

Мартышка же, кривляка из кривляк,
Сидела, точно вовсе без извилин.
Всех передразнивая так и сяк.

Веселая синица, мрачный филин,
И зверь вон тот, и пташечка вон та…
Но нет, я перечислить всех бессилен.

Вдали он слон, вблизи же — мелкота.
И часто по ошибке за Катона
Следующая страница