Костяные полоски, найденные в римских лагерях и вокруг них от Шотландии до Виндониссы и Египта, показывают, что восточные sagittarii использовали луки, усиленные и укрепленные, как гуннские. Если подумать, насколько сильно оказалось парфянское влияние на вооружение жителей Пальмиры и других сирийцев и что костяные пластинки начали появляться только в конце I в. до н. э., парфянское происхождение луков восточных лучников представляется в высшей степени вероятным. Возможно, некоторые луки или, скорее, фрагменты костяных пластинок, найденных вдоль границы, были действительно парфянскими: среди лучников, которых Александр Север послал с Востока в Германию, были парфянские дезертиры. Национальность лучников, оставивших костяные пластинки в разрушенном здании в Карнунтуме, установить, к сожалению, невозможно. «Ухо» было прикреплено к деревянной сердцевине так же, как в лагере Бар-Хилл, где стояла когорта лучников из Эмессы в Финикии, следовательно, войска в Карнунтуме, вероятнее всего, были с Востока. Но такой же, весьма необычный, способ крепления полоски встречается у авар и хунну. Альфёльди склонен считать лучников Карнунтума гуннами. Фрагмент гуннского котла в Аквинкуме (Будапешт) вроде бы подтверждает его гипотезу, но рядом с фрагментом лежали восточные офицерские шлемы.
Сасанидские луки
Сасанидские луки известны только по репродукциям. Самый распространенный их тип, изображенный на множестве серебряных пластин, имеет длинные резко отогнутые «уши», такие как на настенном рисунке из Дура-Европоса. Сасаниды позаимствовали его у парфян. Считая, что размер рукоятки 15–16 см (ширина руки плюс 1–2 см с каждой стороны), длина охотничьего лука, измеренная вдоль дуги, варьируется от 70 до 110–115 см. Последнее изображение, вероятно, является преувеличенным: большой размер лука соответствует сверхъестественному росту царского охотника. Если царь не сидит верхом на коне, а стоит в лодке, как на рельефах из Taq-i-Bustan, его лук тоже очень длинен.
На некоторых изображениях отчетливо виден желобок на «ухе», на других – тетива просто касается лука – признак небрежности изготовителя. Как известно, немало изображений является копиями более старых оригиналов, причем не очень точными. Иногда серебряных дел мастер, который вполне мог никогда не держать в руке лука, совершал еще более странные ошибки. На пластине из Кулагыша (Урал, бывший Кунгарский уезд) два героя несут луки, привязанные тетивой к петле на животе. В большинстве случаев нельзя решить, прорезан желобок в дереве или в костяной накладке. Есть, однако, серебряные пластины, на которых тетива обвязана вокруг «уха». Это избыточно, если желобок прорезан в дереве, но имеет смысл как средство держать костяные полоски и дерево между ними плотно вместе. Из того факта, что некоторые костяные накладки из Карнунтума имеют шероховатую поверхность, Вернер сделал вывод, что они были обмотаны тетивой. Как и в других подобных случаях, тетива, вероятно, цветная. Между прочим, это показывает, что лучник держал лук длинным концом вверх, тем, на котором тетива закреплена постоянно.