– Потолковать, – коротко бросил Рус. Со стороны приказчика никакой реакции не последовало. – У вас остановился мой компаньон, Дик из Кушинара.
Портье впервые посмотрел на посетителя. В его мутных заплывших глазах, пронизанных кровяными прожилками, отражалось вселенское страдание.
– Десять лепт. Могу взять полудрахмой, – неожиданно жестко произнес он.
– Однако! – возмутился посетитель, оказавшийся прижимистым, как все торговцы, имеющие дела с кушингами. – Кувшин дрянного пойла, которое вернет тебе вчерашнее блаженство, в соседней лавке стоит не более пяти лепт. У вас, уверен, не дороже. Злой хозяин? – участливо поинтересовался Рус, резко сменив негодование на сочувствие.
– Тот кувшин мне, как киту креветка, – немного смягчился страждущий. – А хозяин, – опасливо обернулся, похрустев всеми шейными позвонками, и тихо простонал: – Сволочь! Полудрахма, я не торгуюсь, – закончил, твердо хлопнув рукой по узкой столешнице.
Стопочка медяков нехотя легла на стойку и была сразу накрыта пухлой трясущейся ладонью. Попытка подсчета честно заработанных денег не предпринималась.
– По левой лестнице, второй этаж, третья дверь направо, – быстро пробормотал приказчик. Сгреб монеты в потайной карман своей безразмерной туники неопределенного цвета и сказал уже заметно веселее: – Твой Дик не один, с ним еще оборванец из наших, эритреец. Это они, китовы отрыжки, меня вчера напоили. Стучи сильнее, а то мне не открыли. Чтоб их кальмар об воду прихлопнул! – С этими словами портье уже выбирался из-за стойки с ключами. Для своего состояния и комплекции – необычайно проворно. И плевать ему стало на других постояльцев и на сохранность вверенного ему имущества.
На условный стук дверь отворилась почти сразу. Адыгей, а это он представлялся купцом Диком, был лохмат и украшен мешками под глазами. Из комнаты доносился заливистый храп.
– Теперь ты понимаешь, почему я просил не вызывать меня в твою вселенную? – сказал он вместо приветствия, дохнув перегаром. – Я понятия не имел, где буду ночевать, да и Флавий… заходи, чего стоять на пороге. Вон он, на полу храпит… лучше все разъяснит. Эй, друг! – Адыгей бесцеремонно пнул спящее тело.
– А приказчика зачем поили? – поинтересовался Рус, направляя в Адыгея Духа Жизни.
Тиренец, блаженно зажмурившись, глубоко вздохнул и медленно выдохнул:
– Спасибо, друг! Везет вам, склонным к Силе. Флавия полечи, быстрее очухается. Слабак он на выпивку оказался.
Эритреец ошалело вскочил с тюфяка, брошенного прямо на пол. Худой, морщинистый, с трехдневной седой щетиной, в аккуратно заштопанной суконной тунике с нестираемыми пятнами, в накинутом вместо одеяла видавшем виды парусиновом плаще, в шерстяных обмотках разного цвета на левой и правой ногах, лохматый, с затравленным бегающим взглядом – по земному определению, типичный бомж неопределенного возраста, из породы спившихся интеллигентов.