Студенческие волнения не утихали. Правительство вновь обратилось за помощью к войскам. В стенах высших учебных заведений зазвучали выстрелы. Виновников убийств найти не удавалось. Полиция бездействовала, ссылаясь на то, что розыски представляют большие трудности.
В начале 1971 года напряжение в стране достигло предела. В борьбу с правительством включились всевозможные левацкие группы — террористы, анархисты маоистского толка и прочие, также состоящие в основном из студентов. Одна за другой следовали террористические акции, имевшие целью запугать как общество в целом, так и правящие круги. На улицах, в учреждениях рвались бомбы. Стреляли из автомобилей. Террористы хватали заложников, требуя выкупа для содержания «турецкой народно-освободительной армии», как они себя называли.
Правительство не могло навести порядок. Премьер-министр требовал чрезвычайных полномочий и помощи армии. Но вряд ли это ослабило бы напряженность надолго. К тому же Партия справедливости была ослаблена внутренним разладом и расколом, который произошел год назад. Одной из причин разногласий явился вопрос о реабилитации Мендереса и перенесении останков бывшего премьер-министра с тюремного кладбища на острове Яссыада на кладбище выдающихся людей Турции в Стамбуле, а также о реабилитации бывших членов правительства Мендереса, осужденных военным трибуналом. В вопросе по делу Мендереса и бывшей Демократической партии военные придерживались четкой и последовательной линии. Они решительно пресекали все попытки пересмотра судебных приговоров, тем более что в определенных кругах могла возникнуть идея реванша по отношению к участникам заговора I960 года. В конце концов роли могли перемениться, и тогда они сами предстали бы перед судом. А ведь большинство из них занимали высокие посты в армии и сенате. Достаточно было посчитать их действия в 1960 году лишенными законных оснований, как они оказались бы преступниками.
Итак, политический и хозяйственный кризис углублялся, действия террористических групп становились все более активными, а беспомощность правительства — все более явной. Воззвания президента Дж. Суная к армии и общественности оставались без внимания. Тут-то и выступили со своим меморандумом генералы. Знаменательно, что некоторые прогрессивные общественные организации сразу после оглашения меморандума 12 марта 1971 года поспешили заявить о своей готовности сотрудничать с военными, рассчитывая на то, что те проведут наконец необходимые реформы. Что же касается правительства и большинства населения, то они растерялись. Даже те, кто допускал возможность вмешательства армии в дела государства, не ожидали такого поворота событий.