Как-то у них не осталось ничего из продуктов, и тогда Андреа сделала на завтрак сэндвичи с арахисовым маслом, а отец весело смеялся над всем этим. А однажды он купил ей мороженое-рожок, чтобы отпраздновать хорошую успеваемость в школе.
- Ты его любила, да?
- Угу.
Любила его и в то же время ненавидела; проклинала за то, что не смог бросить пить, что был буйным, когда напьется, что вообще никогда не выполнял свои обещания. Даже то, что будет жить ради нее. Андреа быстро заморгала, когда Каллен провел пальцем по ее мокрой щеке.
- О, малышка, - прошептал он хриплым голосом, - тебе пришлось нелегко, верно?
Отец-алкоголик и изнурительные тренировки, которые скорее походили на систематические избиения.
Да, определенно, у мужчины была черная полоса в жизни, и, вместо того чтобы вместе со своей дочерью справиться со всем, он превратил свою маленькую девочку в сиделку и боксерскую грушу. Долбанный придурок.
- Но у тебя же есть семья, которая сейчас может тебе помочь, да? - спросил Каллен.
- Мне не нужна помощь, - на автомате ответила саба, и Дом понял, что это был ее стандартный ответ на подобный вопрос.
Мастер сузил глаза.
- Иногда нам всем не помешала бы помощь.
- Лучше всего полагаться только на самого себя. Остальные...
"Подведут тебя", - закончил про себя Каллен.
Именно так и поступал ее отец. Хорошо, что этого человека уже нет в живых, иначе Каллен не стал бы долго с ним разговаривать.
- Думаешь, твоя бабушка тебя бы подвела?
Андреа моргнула.
- Ну, нет. Но я предпочитаю все делать сама. Мне не хочется беспокоить других.
- Мне не хочется беспокоить других, - медленно повторил Каллен слова девушки.
Эти слова, словно осколки стекла, впились в душу Дома.
- Моя мама так часто произносила эти слова, - зло прорычал он и понял это потому, что на лице Андреа отразилось беспокойство.
- Почему тебя так бесят эти слова? - спросила девушка.
- У мамы однажды начались страшные боли в желудке. Но у нее сильно болели глаза, чтобы самой сесть за руль, а просить отвезти ее к доктору она не стала, так как не хотела никого беспокоить. Да и посчитала эти боли какой-то ерундой.
Андреа сжала ладонь Каллена.
- И что случилось?
- Этой ерундой оказался рак яичников. Когда боль усилилась, и ее стало невозможно терпеть, оказалось, что уже слишком поздно.
Вся его энергия и огонь медленно затухли, оставив после себя только пустую оболочку. Дабы не сломать пальцы Андреа, Каллен разжал ее ладонь.
- Мне очень жаль, Señor.
- Нам обоим. Мой отец до сих пор винит во всем себя, - произнес Дом и провел пальцем по мягкой щеке девушки. - Ему не стоит себя винить. Он бы все сделал ради нее, но она ни за что на свете не приняла бы его помощи. Она хотела только отдавать и никогда не принимала что-то взамен.