Было истинным чудом, что беглецов все еще не разыскали: много раз охотники за людьми проходили так близко, что слышны были их шаги и голоса.
Запрятавшись по уши в зловонную тину, дрожа от страха за свою жизнь, мучимые голодом, иззябшие до костей от длительного пребывания в воде, продолжавшегося без малого двенадцать часов, эти несчастные испытывали адские муки. Но вскоре их страхи должны были возрасти еще более: приближалось время прилива. Издали уже начинал доноситься шум прибоя, который должен был изгнать беглецов из их илистого убежища, как внезапный разлив и наводнение выгоняют из берлог и нор диких лесных зверей.
Правда, и охотившиеся за ними люди тоже принуждены были отступить. Они при этом оцепили весь берег как со стороны суши, отрезав всякий доступ с отмели, так и со стороны моря или, вернее, залива. Люди же, находившиеся в лодках, теперь, благодаря приливу, могли подойти гораздо ближе, до самой зеленой чащи камышей, водорослей и корнепусков.
— Мне кажется, нас выкурят! — пробормотал угрюмо Шоколад, с трудом выбираясь из тины. — Придется пуститься вплавь, если не хочешь утонуть, стоя на месте; а как только мы поплывем, нас и сцапают, голубчиков!
— Не сразу! — отозвался Луш. — Пусть каждый из вас ухватится за корни как можно крепче, чтобы повиснуть на них в первую минуту, когда подойдет первый вал, и при том не высовываясь слишком заметно из воды. Мы провели уже двенадцать часов в тине, теперь проведем еще столько же в воде… Ну, живо! .. Ведь другого выбора нет! .. Эх! Вот счастье-то привалило! Этого я никак не ожидал.
— Что такое?
— А вот там видишь, на расстоянии не более ста метров впереди, на заливе между камышами и кустами, коричневая кровля… Это, наверное, рыболовная лодка Аннамита!
— Ну, так что же?
— Молчи! Ставь пирогу так, чтобы ее подняло волной, да не забудь про абордажные палаши… Ну, а теперь за мной, ползком к заливу… к рыболовной лодке! ..
И все семеро каторжников, безобразно перемазанных илом и тиной, повинуясь команде своего предводителя, стали ползком пробираться в указанном направлении. Но вот набежал первый вал прилива и в один момент покрыл их; они с отчаянием уцепились за корни, перевели дух и снова направились дальше.
— Эй, — заметил один из них, — нас всего семеро вместе с Лушем!
— Это Нотариуса не хватает! — отозвался последний. — Ну, тем хуже для него! Остальные — вперед!
— Ах, вот он… Он ударился головой о корни; его оглушило, но я не хочу оставлять здесь беднягу! — сказал Шоколад, взваливая его себе на плечо.
Но вот набежал второй, затем третий вал; каторжники пустились уже вплавь и достигли края залива.