Трое белых и мулат, вооруженные тесаками, идут, то высоко подняв головы и стараясь распознать деревья по их листве и кроне, то низко наклоняясь к земле и отыскивая среди опавших листьев знакомые им овальные листки со вздутыми прожилками и пушистою нижнею стороною, как у настоящих хинных деревьев.
Таков, в сущности, обычный прием и профессиональных каскарильеров (искателей хинных деревьев) и, кроме того, единственный, возможный в большинстве случаев, когда бывает невозможно отличить эти деревья по их коре.
Не следует забывать, что очень часто нижняя часть стволов почти всех деревьев полностью покрыта растениями-паразитами: ароидами, повиликами, орхидеями, бромелиями и т.п. Они взбираются по стволам сплошным плащом, увенчивая их цветами, увивая цепкими корнями и стеблями, окутывая покровом своей листвы так, что не остается никакой возможности распознать в лесу деревья по стволу.
Вместо того, чтобы продолжать держаться, как раньше, на средней высоте, наши путешественники подымаются теперь все выше и выше, чтобы как можно скорее достичь горных плато, высоту которых они определяют приблизительно в 1500 метров.
До этого времени все их поиски оставались почти совсем бесплодными. Только лишь кое-где им попадаются ложные хинные деревья. И сколько при этом грубых ошибок, сколько радостного волнения, сколько веселых возгласов, тотчас же умолкших! Но при всем том надежда на удачу в них крепнет; они почти не чувствуют усталости. Эти ложные хинные деревья, которые попадаются им изредка, являются для них как бы природными вехами и говорят о том, что они на правильном пути.
Усталые, утомленные, обливаясь потом, в изодранных одеждах, с исцарапанными в кровь лицами и руками, они удивляют даже самих индейцев. Которые теперь мало-помалу из головы колонны перешли в хвост.
Вскоре растительность заметно изменяется: вместо обычных растений долины появляются горные породы, встречающиеся исключительно только на большой высоте и требующие менее знойной атмосферы.
Лесная чаща заметно редеет, жара становится менее томительной.
Солнце быстро садится, и его лучи бросают на вершины Сиерры огненный отблеск пожара.
Вдруг из чащи леса раздается радостный возглас; вслед за тем веселая тирольская песня оглашает воздух. Это Маркиз, почти обезумев от радости, скачет, как школьник, приплясывает и поет во все горло, сзывая своих товарищей, которые сбегаются к нему со всех сторон.
— Что такое?
— Да, право, господа, смотрите, мне кажется, что на этот раз я выиграл двести тысяч! Хозе, друг мой, взгляните, пожалуйста, на эту ветку!