— Что? — вскинулась спросонья Рита. — Уже утро, да? Разве уже утро? но почему же тогда так темно?
— Одевайся, — деревянным голосом сказал Андрей.
— Да-да, — засуетилась сонная и ничего не понимающая Рита: каким-то непостижимым образом невнятное ощущение тревоги, томившее душу Андрея, вдруг передалось и ей. — Да, конечно… скажи, что-то случилось?
— Мы — приехали, — тускло сказал Андрей. — Конечная станция — Зурбаган. Дальше поезд не идет…
— Я не понимаю…
— Иди ко мне, — сказал Андрей. — Садись. Посидим рядышком… у нас еще есть несколько минут.
— Хорошо, — покорно сказала Рита, садясь и интуитивно прижимаясь к Андрею. — Мне холодно… обними меня, пожалуйста.
Андрей обнял Риту за плечи и закрыл глаза.
Ощущение тревоги стало невыносимым.
Снаружи вагончика раздались голоса, вспыхнули острые, проникающие сквозь вагонные щели, лучи света, и в дверь забарабанили кулаки.
— Отворяйте! — закричали снаружи сразу несколько хриплых голосов. — Сказано — отворяйте! Иначе мы сломаем дверь! И — не пытайтесь сопротивляться! Ваше логово окружено… мать-перемать!
— Что это? — испуганно выдохнула Рита.
— Зурбаган, — безучастно сказал Андрей. — Мы приехали…
— Но… как же… Зурбаган? — не могла взять в толк Рита. -А где же это… добрые пираты, веселые бродяги, прекрасные женщины, ласковое море? Я не понимаю…
— Пираты, женщины… — раздраженносказал Андрей, отстранил от себя Риту, встал и отпер дверь вагончика.
И тотчас в вагончик ворвались люди: режущие лучи фонарей исчертили темноту и полоснули по лицам Андрея и Риты.
— Не двигаться! — приказали Рите и Андрею. — Милиция!
— Какая к дьяволу милиция? — мрачно спросил Андрей. — Что вам здесь нужно?
— Тебя и нужно, — сказал чей-то голос. — И, само собою, твою деваху. Я сказал — не двигаться, пока не явится Медуза… тьфу, черт… следователь.
Вскоре в вагончик влезла и Медуза: в ту ночь она была дежурным следователем, и волей-неволей ей пришлось ехать на место происшествия, чему, разумеется, она была никак не рада.
— Ага! — сказала Медуза, светя фонарем в глаза Андрею и Рите. — Вот они, голубки! А что, неплохо устроились! Вагон, сено, одеяльце… Ну-ну!
В это самое время в вагоне возник и Яков Ефимович собственной персоной и с фотоаппаратом наперевес. Щелкнув несколько раз фотовспышкой, Яков Ефимович вдруг замер.
— Ты? — растерянно сказал он Андрею. — Какого черта ты тут делаешь… это, стало быть, ты и есть тот самый маньяк? Ой, ой…
— Вы его знаете? — тотчас же накинулась на Якова Ефимовича Медуза. — Вы его знаете?
— К сожалению, — неохотно сказал Яков Ефимович. — Это корреспондент моей газеты Андрей Евдокименко.