– Хорошо, – сказал констебль. – Так не тяни, верни леди ее вещь.
– Спасибо, констебль, вы очень добры, – улыбнулась девушка, и от ее улыбки констебль ощутил в брюках приятное шевеление. – Видите ли, платье унес ветер.
Констебль прочистил горло и, придав лицу самое важное выражение, произнес:
– В таком случае, мисс, не позволите ли проводить вас до дому? Подальше от ветра и прочих напастей.
У дверей «Бельвью» Долли не без труда избавилась от назойливых любезностей констебля Саклинга. Вышло не слишком гладко – слуга закона рвался войти внутрь и успокоить нервы чашкой чаю, – однако Долли удалось убедить констебля, что без его неусыпного надзора жителей Борнмута ждут неисчислимые беды.
– Не забывайте, констебль, сколько граждан нуждается в вашей защите!
Сердечно простившись с констеблем, Долли нарочито громко хлопнула дверью, но осталась у порога, наблюдая в щелочку, как он важно удаляется в сторону променада. И только когда констебль почти скрылся из виду, Долли бросилась к себе, сунула серебристое платье под подушку и выскочила за порог.
Молодой человек ждал ее, подпирая спиной колонну живописного пансиона. Не моргнув глазом, Долли важно прошествовала мимо. Он следовал за ней по дороге – Долли спиной ощущала его присутствие, – затем свернул в узкую аллею, уходившую в сторону от пляжа. Долли ускорила шаг. Парусиновые туфельки шелестели по бетону, дыхание сбилось, но Долли упрямо шла вперед. Она узнала это место – темный переулок, где однажды заблудилась маленькой.
На перекрестке Долли остановилась, но так и не оглянулась. Она молча стояла, слушая, как он приближается, и вот он уже рядом, его дыхание на ее шее, а его близость опаляет кожу жаром.
Мужчина коснулся ее руки, и Долли судорожно вдохнула. Она позволила ему осторожно развернуть себя, и когда он взял ее ладонь и потерся губами о нежную кожу, ее пронзила радостная дрожь.
– Что ты здесь делаешь? – шепотом спросила Долли.
Он не отнимал губ от ее запястья.
– Я скучал по тебе.
– Меня не было всего три дня.
Он пожал плечами, и непослушная прядь черных волос упала на лоб.
– Ты приехал на поезде?
Он медленно кивнул.
– На один день?
Еще один кивок, слабая улыбка.
– Джимми, в такую-то даль!
– Я должен был тебя увидеть.
– А если бы я проторчала на пляже весь день? Если бы вернулась вечером вместе с родителями?
– Я все равно бы тебя увидел.
Польщенная, но не желающая в этом признаваться, Долли покачала головой.
– Отец убьет тебя, если узнает.
– Придется его очаровать.
Долли расхохоталась. Джимми всегда удавалось ее рассмешить.
– Ты сошел с ума.