Никки повесил винтовку на плечо за ремень и чувство паранои чуть притупилось, к тому же вид у него был преинтересный — голый с винтовкой наперевес. Я улыбнулась.
— Что? — спросил он.
— Я чувствовала себя параноиком, пока не увидела, как ты тащишь свою винтовку.
— И ты сказала себе: Этот вампир нарушает все правила. Я бы предпочла быть наготове.
Я уже хотела спросить его, не был ли он Бой Скаутом, но вспомнила, что и сама не была в их числе, хотя тоже предпочла бы быть всегда готовой.
Никки настоял на том, чтобы первым выйти из ванны и проверить комнату:
— Охрана в холле стоит, — напомнила я.
— Но в комнате есть окно.
Так как я об этом тоже подумала, сложно было спорить с его выводами, я и не стала.
Он тихо открыл дверь, а когда оглядел достаточно пространства, сдвинулся в сторону и пропустил меня, как будто мы были на людях, а он мой охранник. Я зашла в тишину комнаты, и гора одеял на кровати шевельнулась.
Раздался тихий ото сна голос Натаниэля:
— Хей, все было также плохо, как и пахло?
— Почти, — ответил Никки.
— Привет, Никки, — поздоровался Натаниэль.
— Привет, — ответил тот с улыбкой.
Я тоже улыбнулась; ничего не смогла с собой поделать и направилась к постели, в которой все еще не могла разглядеть Натаниэля, только его голос из вороха одеял. Я начала присаживаться на краешек кровати и Натаниэль подвинулся, освобождая достаточно места. Сначала из под одеял показалась одна рука, а потом уже выглянуло и его лицо. Он моргнул, глядя на меня. Голову его окутывал ореол из простыней, от чего он казался еще моложе, чем был; как отблеск того маленького мальчика, который жил у него глубоко внутри. Он наклонился вперед и упавшие простыни оголили мускулистые плечи и грудную клетку. Иллюзия малыша испарилась как только это очень взрослое тело придвинулось, чтобы поцеловать меня.
Натаниэль был невероятно теплым прямо из под гнезда одеял. Он потянулся поцеловать меня, положив руку мне на щеку, прослеживая линию мокрых волос. Отстранившись после поцелуя, он пробормотал:
— Идем, вздремнешь со мной.
— Ты впервые лег спать за последние сутки? — спросила я.
— Да, — ответил он, обернув вокруг меня свои руки, пытаясь затащить под одеяла.
Я отодвинулась, чтобы ему это не удалось, и он снова разлегся на кровати, дуясь на меня. Его волосы, заплетенные в толстую косу, были обернуты вокруг него, будто он — рыжеволосая версия Рапунцель. Он продолжал держать меня за руку.
— Пошли в постель.
— Мне нужно одеться и идти работать, — ответила я. — Мы зашли только принять душ и переодеться.
Никки уже рылся в своей сумке в поисках одежды.