Не уверена, что раньше слышала, как материться Клодия, а значит, она даже больше расстроена, чем хочет показать.
— Я уже полностью поправилась, Жан-Клод может лететь домой.
Она посмотрела на меня с таким презрением, что я едва не поежилась:
— Он теперь никуда не уедет, пока ты не будешь в безопасности.
— Опасность у меня прописана в должностной инструкции.
— И не думай, что меня это тоже не бесит.
— О’кей, — вздохнула я. — Все дело в вопросах безопасности или ты беспокоишься из-за чего-то еще?
— Понятия не имею о чем ты; просто иди и поймай этого ублюдка, чтобы мы все могли уже вернуться домой.
— Такой у нас план, — буркнула я, и с Никки на буксире вышла из конференц-зала. Нам нужно было прихватить Домино из его комнаты в конце холла.
— Что ее так расстроило? — спросила я.
— Не знаю, но она уже около двух недель на взводе, — ответил Никки.
— Настолько? — удивленно глянула я на него.
Он покачал головой:
— Нет, не на столько.
— Хорошо, я то я уже было началачувствовать себя полной идиоткой, что не заметила у одного из наших главных охранников какие-то личные проблемы.
— Клодия не даст этому влиять на свою работу, что бы там ни было.
Я кивнула, потому что знала о чем он говорит, но также знала, что иногда даже при лучших намерениях личные проблемы могут повлиять на что угодно. Но раз уж она не желала об этом говорить, я не стану настаивать; пока это не мешает ее работе, это и правда меня не касается.
Никки постучался в дверь номера в конце коридора, которая находилась прямо рядом с дверью, маркированной как «ВЫХОД». Домино открыл дверь. Рядом с Никки и Девом он казался худее. В нем было сто семьдесят восемь сантиметров роста, но телосложение было стройное, что зрительно прибавляло ему роста, потому что когда смотришь на него, взгляд не цепляется за плечи или грудь, как это происходит с вышеупомянутыми вертиграми. Двумя самыми яркими чертами его лица были волосы и глаза. Волосы на макушке торчали мягкой массой черных и белых локонов; недавно он стал сбривать нижнюю часть головы, отчего его прическа напоминала скейтерскую. Разноцветные локоны были натуральными, хотя выглядел он как большинство клубных деток и готы засыпали расспросами, где ему так классно выкрасили шевелюру. Его волосы отражали смешанную тигриную родословную, наполовину черный клан, наполовину белый. Он был одним из немногих черных вертигров, выживших после истребления клана. Белый клан нашел его в приюте, и никто не знал кто его родители, кроме того, что они вообще были. У него две тигриных формы, одна белая и одна черная, и в обоих формах он мог принимать полузвериный вид. Из-за смешанной родословной белый клан не рассматривал его как удачный вариант с точки зрения продолжения рода, опасаясь что родится нечистокровный отпрыск. Кланы спариваются только между собой, чтобы сохранить чистоту генофонда, а большинство детей похожи либо на одного родителя, либо на другого, и отправляются на воспитание в тот клан, на который больше похожи. Домино был одним из двух тигров, известных мне, которые не могли скрыть свое смешанное происхождение.