Глава 5
Пристрастия и пристрастность
Поскольку речь здесь идет о боли, это такая боль, которую мазохист способен обратить в удовольствие. Это страдание он, с помощью одному ему известной алхимии, может трансформировать в чистую радость.
Жан Полан, предисловие к роману Полин Реаж “История О” (1954)
Что первое приходит вам на ум, когда вы слышите “садо-мазо”? Велика вероятность того, что вы ответите: “Трилогия ‘Пятьдесят оттенков’”. Или же опишете чувственную сцену вроде этой: мерцающие свечи, кубик льда у торчащего соска, горячий воск, капающий на вздрагивающий обнаженный живот, маска, конская упряжь, туго перевязанная мошонка и роторасширитель на пружине… Ну-ну, уважаемые извращенцы, не увлекайтесь. В любом случае, доминантно-субмиссивные отношения (“раб” – “господин”) встречаются чаще, чем может показаться. Около 11 % из нас, вне зависимости от пола, хотя бы один раз имели личный опыт садомазохизма, а 5 % мужчин и 7 % женщин признают, что в их эротическом репертуаре есть “словесное унижение”, к которому они регулярно прибегают. И это лишь те, кто готов поделиться такими подробностями.
Большинство так называемых садистов в СМ-сообществе не такие уж на самом деле садисты, ну а “мазохисты” не особенно глубоко погружаются в свою роль. Джон Мани, писавший о типичном любителе бондажа и дисциплины, где большое внимание уделяется безопасности обеих сторон, называл его “бархатным драконом”. Несмотря на то, что садизм включен в пятый пересмотр ДСР как одна из наиболее вредоносных парафилий, вряд ли врачи поставят психиатрический диагноз артистичной женщине, которая любит иногда связать “маленькую сучку”, в чьей роли добровольно выступает муж, и цапнуть его за ягодицу. Такие игры могут причинить боль, но после них не потребуется реконструктивная хирургическая операция. Чтобы определить, попадает ли пациент в категорию истинных сексуальных садистов, психиатры оценивают два фактора: причиненная боль должна быть реальной, и садист получает удовольствие от того, как страдает человек, который не соглашался на это добровольно. Обычно парафилы-садисты попадают в поле зрения психиатров после того, как совершат преступление[57].
Это вполне логично. Ведь боль приятна лишь тогда, когда она приятна. Когда сумасшедшие нападают на невинных, боль и секс против воли почти всегда идут рука об руку. Однако если применить те же два критерия к садомазохистам, которые отходят максимально далеко от торной тропы, известной другим членам сообщества, там достаточно боли и страданий. Но принимающая сторона пошла на это добровольно. Не забывайте, что вред определяется субъективно. Культурные различия играют не последнюю роль