— Униженно прошу ваше высочество принять и выслушать английского судью, — дрожащим голосом промолвил Магомед-Вахид, — вы сами узнаете тогда, чего хочет губернатор. Мне он ничего не хотел сказать, а не принять его — верх безрассудства.
— Что! — вскричала Валие. — Это почему?.. Кто может мне помешать не принять постороннего, который ко мне приходит, не спросив позволения?
— Я не могу скрыть от вашего высочества, — объяснил Магомед-Вахид, опуская глаза, робким, нетвердым голосом. — Судью сопровождает большой отряд английских солдат, который занял уже караулы у ворот дворца.
— Английские солдаты? — грозно переспросила бегум. — Кто позволил им входить в город, где я повелительница…
В комнату быстро вбежал шталмейстер Бабур-Али с багровым лицом и вскричал без обычного церемонного приветствия:
— Верховный судья Калькутты сэр Элия Импей настоятельно повторяет просьбу принять его.
Валие онемела и больше с удивлением, чем с гневом, смотрела на своего старого слугу. Она не успела еще ничего выговорить, как показался сэр Элия Импей и, отстранив старого шталмейстера, вошел и встал на середину комнаты. Он низко и почтительно поклонился княгиням и подошел ближе к Валие как к старшей, чтобы обратиться к ней со своей речью, но она крикнула ему по-английски с едва заметным акцентом:
— С каких пор вошло в обычай, сэр, что слуги английского правительства являются к индусским княгиням против их воли и позволения?
Сэр Элия Импей гордо выпрямился, его маленькие глазки сверкнули, но он низко поклонился и произнес почтительно и вместе с тем твердо и решительно:
— Почтенный Магомед-Вахид, верно, не сообщил вашему высочеству, что я являюсь сюда по долгу службы как верховный судья Индии и что великий король Асаф-ул-Даула разрешил мне и поручил представиться вашим высочествам.
— Асаф-ул-Даула не имеет права давать разрешение на посещение его матери и бабки, — гневно сверкнув глазами, возразила бегум. — И я не знаю, какой долг службы может привести английского верховного судью в резиденцию княгинь Аудэ.
— Долг моей службы, — гордо отвечал Импей, — охранять право и карать преступление, и его высочество король Асаф-ул-Даула приказал мне сделать доклад, очень близко касающийся ваших высочеств.
Валие хотела уйти, но удивленно остановилась и опять села на свое место — любопытство оказалось сильнее гнева за нарушение этикета.
— Так говорите, сэр, — приказала она. — Мне любопытно знать, что показалось Асафу-ул-Дауле настолько серьезным, что он забыл уважение к матери и бабке.
— Его высочество не забыл уважение, — отвечал сэр Элия Импей, — напротив, он просил меня соблюдать его во всех отношениях и то же самое поручил мне сэр Уоррен Гастингс от имени английского правительства. Требуется расследовать и выяснить обвинение, заявленное против высоких бегум, причем как я, так и король, и губернатор одинаково убеждены, что оно неосновательно. Светлейшие бегум, наверно, слышали о мятеже, происшедшем в Бенаресе?