– Потом… – Жак поскреб подбородок. – Я, понятное дело, изобразил энтузиазм и повел его к твоему столу. Но до сейфа он не дошел.
– Как так?
Француз достал из кармана небольшую стальную фляжку и поболтал ею в воздухе. Раздалось бульканье. Яков усмехнулся.
– Понятно… И где теперь мистер Финней?
– Плывет домой. В контейнере на грузовом судне «Мария», со штампом «Срочно. Хрупкое». Без документов и с потерей памяти об этом дне в дальнейшем. Намаялся я с ним… перевезти тело, упаковать, дать на лапу капитану… Надеюсь, когда мистер Финней прибудет в Нью-Йорк, его основательно перетрясут в полиции и какое-то время он проведет за решеткой, как сомнительная личность. Так что все с ним в порядке. Уж не думаешь ли ты, что я мог бы его…
– Если бы было необходимо – смог бы, я уверен. Но пока в убийствах нужды нет.
– Люблю, когда ты называешь вещи своими именами. – Пробормотал Жак. – Но на самом деле ведь, Яков, нужда может скоро наступить. «Дженерал Электрик» – серьезный противник. Если они взялись за дело, то…
– Ничего страшного. Пока его найдут, пока выяснят, что случилось… И потом, мы всегда можем ужесточить проверку для тех, кто присоединяется к проекту. Финней вот поначалу выглядел надежным, и, гляди ж ты… «Безвестный секретарь, укравший разработки хозяина». С двумя годами в помощниках это я, значит, ошибся… У некоторых такая раздутая подозрительность…
Яков говорил тихо, глядя перед собой – мыслями он явно был далеко. Жак замялся, потом все же решился спросить:
– Матич… с ним-то что приключилось?
– Несчастный случай. В лаборатории… – Шварц вздохнул и посмотрел на помощника уже другим, живым и теплым взглядом. – Случайности в нашей жизни тоже бывают, поверь. Частично она из них и состоит. Матич был… он был и вправду уникальным человеком. Блестящий ученый, и говорить с ним мне было легко. Он впитывал идеи, как губка. И не просто слушал, но анализировал, сопоставлял и создавал затем удивительные вещи. Если бы не этот пожар… – Яков чуть дернул уголком рта. – Я бы не находился здесь сейчас.
– Но это же хорошо, что ты здесь. – Жак неуверенно улыбнулся.
– Наверное… Но что говорить о том, что «могло бы быть»?
– Да ты только об этом и говоришь, когда на тебя находит желание пооткровенничать. – Теперь уже Жак ухмылялся во весь рот. Яков притворно грозно цыкнул на него, и француз посерьезнел. Потом, неожиданно для себя самого, зевнул. – Американцы точно не создадут проблем?
– Не успеют. Иди спать, друг мой. Светает.
– Да, да… А ты, как всегда, будешь книжки глотать. Мне интересно, поймаю ли я тебя хоть раз за такой прозаической вещью, как сон? – Жак поднялся с кресла. – А отчет я, кстати, закончил.