Кто- то засмеялся, а один из местных повольников сказал:
— В Каменце в кинотеатр ходил, кино про спецназ смотрел. Думал, на Земле спецназ, в самом деле, крут…
Ефим ему ответил:
— Спецназ есть спецназ. Крутых парней там больше, чем в простой пехоте, сказываются постоянные боевые задачи и серьезный отбор. Но армия слепок общества и если оно больно, то и вооруженные силы такие же. Поэтому в кино одно, ведь создатели иллюзий не снимают фильмы про слабаков, которые никому не нужны и не интересны, а реальность иная. Есть наркоманы и алкоголики, трусы и воры, хапуги и предатели, глупые офицеры и вороватые снабженцы. Как везде. Но самое главное не это, а то, что мы, несмотря на все наши проблемы, решали любые боевые задачи. Плевать на голод, холод и болезни. Дали работу и мы ее сделали. Надо догнать духов — догоняли. Надо неделями сидеть в засадах — сидели. Надо взять полевого командира — брали. А что плохое вспоминаю иногда, так это, наверное, от тоски. Здесь, на Кромке, хорошо. Воля есть и можно развернуться. Но Родина, которой я давал присягу, осталась на Земле. И там я был готов гробить себя за народ, а тут главное мерило деньги.
— Как же, — ему кто‑то возразил, — здесь тоже есть, за что умирать. Враг имеется и мы воюем против дикарей, нечисти и мутантов, чтобы люди жили. Это достойно и ради защиты мирных я готов умирать, хотя от денег не отказываюсь.
— По мне, так это другое…
В голосе Ефима была тоска. Он замолчал, а вслед за ним и другие повольники. Наступило затишье и я, плотнее закутавшись в спальник, провалился в сон. Необходимо отдохнуть, потому что скоро моя смена и придется заступить в караул. Будем вместе с Ельниковым стоять. Так, может быть, удастся его разговорить и понять, он меня подставил или кто‑то другой…
Кажется, только заснул, а меня уже разбудили. Протер глаза и посмотрел на часы. Без десяти минут четыре. Пора заступать.
Поднявшись, я скатал спальный мешок и спрятал его в рюкзак. Привязал коремат и взял оружие. Патрон в стволе. Я готов.
Зябко поежившись, выполз из‑под тента и осмотрелся. На полевой лагерь падал снег. Большая часть повольников и обозников отдыхала. Лошади на местах, привязаны к телегам и жуют овес. Костры горят.
— Как обстановка? — я подошел к огню.
— Все спокойно, — ответил повольник, которого я менял, и направился под тент. — Только лошади иногда беспокоятся. Наверное, рядом дикий зверь бродит.
— Ясно.
Он ушел, а к костру приблизился Ельников. Земляк подвесил над огнем котелок с водой, и сказал:
— Сейчас взвар сделаем. Взбодримся. Пройдись пока по периметру.