— Я не танцую, — сказала я и ни с того, ни с сего выронила телефон. Он присел и поднял его, взглянув на экран, где все еще красовалась фотография Алекса.
— Понятно почему, — усмехнулся он.
— Ничего тебе не понятно, — бросила я тихонько, но он услышал.
— А кто ж тебе еще не разрешает танцевать?
— Кто угодно, только не брат, — солгала я.
— Тогда я не понимаю, почему ты отказываешься! — заявил он.
Я гневно на него взглянула, но не на того нарвалась. Товарищ обладал определенным нахальством. Так и пришлось согласиться. Я приблизилась к нему и ощутила кольцо рук на собственной талии.
— Меня Антон зовут, — сказал он, стоило мне положить руки ему на плечи.
— Карина, — я напряглась, навряд ли я смогу нормально реагировать когда-нибудь на это имя.
— Я знаю.
И больше почти ничего не сказал. Ну, зато у тренера был вид кота, объевшегося сметаны.
Это была среда, самая середина рабочей недели, когда неожиданно тренер вошла в палату и сказала, что ко мне приехали. Я знала точно, что это не мама с папой, после той детской аварии он за руль не садился. А ехать на автобусе после работы? Неа. И потому меня словно петардой подбросило. Алекс? Я чуть по лбу себя не ударила. Ну что за идиотка?! Ну откуда вообще такие мысли.
— Кто ко мне? — спросила я, ненавидя свой дрожащий голос.
В ее глазах мелькнула злость.
— Твой доктор, — резко ответила она. Я кивнула. Ну да, а кто еще? Я слезла с кровати и вышла из комнаты вслед за ней.
— Тренер, я хотела попросить тебя кое о чем, — сказала я. — Я хочу поменять показательный номер.
— На что?
— У меня уже есть идея.
— Ладно, посмотрим.
Я выскочила из корпуса и почти наткнулась на Диму.
— Димка! — воскликнула я и бросилась ему на шею. Он зафыркал. Мимо с постной миной прошел Антон. Я сделала вид, что не заметила его.
— Ты как себя чувствуешь? — спросил Дима.
— Хорошо. Правда хорошо. Рука в порядке. Я уже даже тренируюсь в полную силу.
— Дай взглянуть, — попросил он, и я закатала длинный не по погоде рукав. — Шрам останется, но очень заметным не будет, — пообещал он тоном врача-педанта. — А вообще ты в порядке? Жалуйся, пока я тут.
— Ну, нет, жаловаться я начну не раньше, чем напьюсь спирта, — улыбнулась я. Он тоже усмехнулся.
— Значит только мне!
— Что ж так-то?
— Кроме меня никто не умеет достойно разводить это пойло. А выглядишь ты… хм… ярко.
— Спасибо. Тебе нравится? — я оглядела собственный сине-малиновый наряд.
— Конечно, не нравится. Но если нравится тебе, то какая разница? Тебе неожиданно идет.
— То есть?
— Ну, никому другому я бы так одеваться не советовал…
Я смотрела на его почти белые волосы, которые раздувал ветер. Такие забавные, на пух похожие. Дима облокотился на перила, в руке зажав ключи от ядовито-желтой машины, которую можно было разглядеть даже через ельник и ограду лагеря.