Однако ни одно из многочисленных увлечений Рондо не могло отвлечь его от Карлоса, и когда ДСТ обратилось к нему с просьбой о помощи, он принял это предложение без тени сомнений. Пятидесятисемилетний Рондо сложил свои вещи и вылетел в Хартум. Следя за Карлосом с безопасного расстояния, а однажды даже оказавшись с ним в одном кафе, Рондо выискивал любую возможность, которая могла бы быть им использована. Француз обратил внимание на то, что Карлос имел обыкновение оставлять Лану по вечерам дома одну и отправляться на поиски женского общества в ночные клубы, а также на бутылки виски, за которые он расплачивался новенькими деноминированными долларовыми купюрами. “Если бы я пил столько, сколько он, моя печень давно бы уже взорвалась", — позднее вспоминал Рондо. “Я старался держаться в тени, а для этого просто не надо было выделяться”. Не прошло для Рондо незамеченным и посещение Карлосом частной клиники, где он подвергся липосекции с целью удаления лишнего жира в области талии.
Рондо быстро понял, что Карлос находился в Хартуме с разрешения суданских властей, и выяснил, что он должен обращаться к шейху Хасану аль-Тураби и генералу Хакиму Абу Зейду, возглавлявшему суданскую военную секретную службу. Однако первые контакты Рондо с суданскими властями оказались неудачными. Когда он объяснил им, что привело его в Хартум, суданцы заявили, что им ничего не известно о присутствии Карлоса.
Рондо потребовались доказательства. Он добыл их, сфотографировав Карлоса скрытой камерой с телефотолинзами. На снимке изображен пухлолицый толстый мужчина с усами и густыми волосами, переходящий улицу рядом с больницей Ибн Халдун. Голова его опущена, и лоб слегка нахмурен. Снимок получился зернистым, но его было вполне достаточно для того, чтобы опровергнуть утверждения суданцев. Вместе с данными, предоставленными ЦРУ, он позволил Рондо продвинуться вперед. Суданские чиновники были вынуждены признать, хотя бы косвенно, что солгали. И Рондо приступил к переговорам.
Если соотечественники и вспомнят своего грубоватого министра внутренних дел Шарля Паскуа, то только благодаря его резкому заявлению, сделанному во время парламентской речи после взрывов середины 1980-х годов: “Мы должны затерроризировать террористов”.
Такая возможность представилась честолюбивому Шарлю, метившему на пост премьер-министра как раз в связи с Карлосом. Сторонник правых, Паскуа завоевал себе репутацию карателя мусульманских и прочих террористов благодаря таким неоднозначным акциям, как кровавое освобождение заложников в Новой Каледонии в 1988 году. Большинством своих успехов он был обязан своей тайной сети личных и деловых контактов, которая охватывала большую часть Африки и Ближний Восток.