Кермит вспоминал те дни, как самое благодатное время в своей жизни. В Галифаксе словно пылал пожар: багровые, красные, оранжево-желтые клены заполонили улицы. Кожа Миранды была прохладной и свежей, будто осенний дождь, а их страсть сливалась в один бесконечный и бурный поток.
Не то чтобы он полагал, будто любовь — это чисто физические отношения. Просто если по-настоящему любишь женщину, все происходит иначе, чем когда просто утоляешь свою страсть.
Кермит часто думал о том, что, возможно, Миранда забеременела: прежде — с благоговением, а после катастрофы — с волнением и тревогой. Как всякий мужчина, он мечтал иметь сына, благо теперь ему было бы что рассказать и передать ребенку, когда тот подрастет.
О Нелл, которая могла бы родить ему наследника, если б он ни заставил ее избавиться от плода, Кермит почти не вспоминал.
Он дремал под монотонно льющимися потоками воды, когда где-то близко ударил снаряд.
На войне многое происходит на уровне инстинктов: глаза мгновенно открываются, руки готовы перебросить тело через борт машины, а ноги — унести его в придорожную канаву.
Сверху лился уже не дождь, оттуда сыпались осколки. В ушах гремела взрывная волна, отчего не было слышно, что кричали люди. Впереди зияли огромные воронки, и грузовик остановился. Кермит не понимал, почему он не может выбраться из машины, однако ощущал сильную боль во всем теле, которое больше не желало слушаться его приказов. Последнее, что он запомнил, это огненный шквал, а потом его сознание отключилось.
Он очнулся спустя несколько дней в таком же полевом лазарете, где некогда навещал Дилана. Кермит смутно помнил, как пытался выбраться из горячки и мрака, словно из кипящего прибоя, вспоминал свои яростные крики, когда сражался с кем-то или с чем-то.
А потом из темноты возникло окно, появились ряды кроватей, а воздух наполнился голосами.
Рядом на стуле сидел Гордон Уэйн, его земляк.
— Ты пришел в себя, приятель! Сейчас позову врачей. Не то я уже собирался уходить.
— Погоди, не зови, — Кермит говорил с трудом, — что со мной?
— Тебя ранило осколками; если честно, никто не думал, что ты выкарабкаешься! А у меня для тебя новость: я получил письмо от Хлои, и она пишет про твою жену! Она жива, и они поселились вместе.
Прежде Кермит не слишком стремился общаться с Гордоном именно потому, что тот женился на Хлое. Но сейчас, захлебнувшись от радости, он разве что не вцепился в него.
— Миранда жива?! Мне надо к ней!
— Думаю, ты получишь отпуск как выздоравливающий. Говорят, сейчас в Галифаксе все равно что в аду. Я бы тоже хотел навестить свою жену, тем более что она ждет ребенка.