Солнце только-только поднималось из-за горизонта. Тонкие лучи пронизали воздух, раскрасили золотом деревья, омыли светом желтый песок на парковых дорожках, создавая непередаваемую красоту.
Я, очарованная и потрясенная, медленно двигалась по центральной аллее, через каждый шажок останавливаясь и наклоняясь к еще одному прекрасному цветку. Приседала на корточки, вдыхала аромат, гладила бархатные лепестки.
Я даже не сразу обратила внимание на высокую громадину дворца, ждущую меня в конце аллеи.
Где-то на середине пути почувствовала тяжелый взгляд. Кто-то смотрел из темных окон замка. А вот я ничего не могла разглядеть. Окон было бесконечное множество, и за которым из них прятался хозяин, неизвестно. Даже немного струхнула. Как отреагирует маг на мое самоуправство? Не вышвырнет ли обратно? Может, позволит хотя бы переночевать?
Я поднялась с корточек. Сделала глубокий изящный реверанс в сторону, откуда чувствовала взгляд, здороваясь с хозяином. Хотела сорвать фиалку, чтобы украсить свое платье, но потом, вспомнив, как наказал папу хозяин замка за самоуправство, решила ничего не трогать. Отряхнула руки и решительно зашагала к строению.
****
Когда до входа оставались считанные метры (и меня уже посетила тревожная мысль: «Вдруг меня не пустят в дом?»), высокие кованые двери бесшумно распахнулись, и я, не останавливаясь, шагнула в темный проем. Сердце стучало как сумасшедшее. Я впервые в жизни совершила что-то безумное, пошла наперекор папе, молве, мироустройству… И чувствовала от этого и ужас, и восторг.
– Здравствуйте! – громко крикнула я в темноту, замерев у порога. Я была ослеплена и дезориентирована, войдя в темное помещение из яркого солнечного утра. – Я пришла вместо папы.
Ответом мне была тяжелая глухая тишина. Где-то там, в темноте, находился хозяин этого замка, сильный страшный маг и в эту минуту он решал, что со мной делать. Я кожей чувствовала острый пронизывающий взгляд, цепко ощупывающий меня с ног до головы.
Глаза начали привыкать к полумраку и постепенно я стала различать в чернильной тьме то изящную статуэтку в углу, то бронзовый (или золотой?) вазон с цветами, то резной столик с драгоценной столешницей (неужели аметист? С ума сойти!). Я попала в сказку. В сказочный нереальный мир, где великолепные изумруды были вставлены в простые подсвечники, а люстры сверкали сотнями бриллиантов и сапфиров. Папа был прав – это немыслимо.
Я тряхнула головой, прогоняя восторженные мысли: «Хватит, Бель! Ты не за тем сюда пришла, чтобы любоваться драгоценностями!». Хозяин замка до сих пор хранил молчание.