Достаю из сумки Пуха и крепко обнимаю.
* * *
На рассвете выбираемся из музея в парк, идем на север. После убийства белого медведя мы почувствовали себя тут главными хищниками, так что морально стало полегче. Правда, по дороге я лихорадочно вспоминаю, какие еще монстры водились в зоопарке. Пумы? Оцелоты? Обезьяны-убийцы?
Перед нами за заборчиком – огромное озеро; водохранилище, кажется. Воды мало, да и та покрыта зелеными водорослями. Надо бы наполнить флягу, бог с ней, с тиной. Но тут я замечаю несколько трупов, прибитых к берегу. Распухшие тела болтаются в воде, над ними кружат вороны, что-то поклевывают.
Изгиб пруда выводит к Пятой авеню. Решаем рискнуть: лучше уж прошагать вдоль границы Конфедерации, чем обойти водохранилище и наткнуться неизвестно на что.
Откровение? Я ни разу не ходила в Гарлем.
Ну да, с расовыми предрассудками в нашем обществе было типа покончено. Обаму вон даже в президенты выбрали. В теории все классно. В смысле, я верю в равенство, и у меня в школе никогда не звучало расистских высказываний. Но это не значит, что мы водили дружбу с чернокожими. У нас было человек пять черных учеников, и они тусовались друг с другом. Народ не горел особым желанием стирать границы и различия. В социальной жизни и так проблем хватает, кому надо ломать собственные предубеждения?
В общем, чем ближе мы к северному краю парка, тем сильней меня грызет смутное беспокойство. Жмусь поближе к Питеру. Понимаю, что бред, но Питер все-таки афроамериканец, или афро-апокалиптический американец, или кто он там – и я надеюсь, он меня успокоит. Мол, дорогая подруга, никто вас не арестует и не отдаст под суд за рабовладение или еще что.
Я. Слушай…
На этом мысли заканчиваются.
Питер делает брови домиком.
Питер. Что, пришла пора обсудить Гарлем?
Я. Что? Нет. Ладно, да.
Питер. Ага. Попробую догадаться. Ты боишься, что белым там будет несладко, и хочешь, чтобы я тебя успокоил?
Я. Угу.
Ну да, он меня раскусил, чего уж притворяться.
Питер. Знаешь, подруга, я ж тебе не телепат какой-нибудь. Откуда я, блин, знаю, как нас встретят?
Я (заикаясь). Я просто думала… может… твои предположения… Или еще что…
Питер. Ладно, предположения так предположения. Вот они. Народ сильно не в духе. Пардон. Ниггеры сильно не в духе.
Злится.
Я. Ясно, ясно. (После паузы.) А с чего вдруг?
Питер. Да с того. Судя по всему, белые решили, что в конце света виноваты черные.
Я. Да ну, я вот так не решила.
Питер. Какая радость!
Я. Ты о рассказе Кротов? О расовой войне, да? Я помню. Только… стреляют пока что в нас.
Питер улыбается.