Уже на следующий день Нэнси полностью предоставила нас с Дубиной самим себе. Он все еще пытался напрыгивать и устраивать мне подсечки, но я не поддавался. Я водил его на поводке, меняя направление, делая резкие повороты, меняя скорость, как будто вел его в танце. Впрочем, чаще всего это напоминало не танец, а какой-то нелепый поединок с гигантом.
Я кормил его каждый день, ухаживал за ним, отрабатывал команды и вознаграждал за послушание. Мы понемногу сдружились. Это были мои первые шаги к тому, чтобы сделаться собачьим тренером и научиться смотреть на вещи с точки зрения четвероногих.
Большинство собачьих тренеров, кого я знал, сами тоже – будем откровенны – чем-то напоминали собак. Они умели хорошо сосредотачиваться, слушать, использовать все свои органы чувств, обладали врожденным чувством справедливости. Но в то же время они отличались некоторой стайностью, им было трудно сходиться с новыми людьми. И, практически без единого исключения, они говорили то, что думают, без уверток и намека на какую-либо политкорректность. В общем, в точности как собаки. И академия в этом смысле ничем не отличалась.
— Это кто такой? — спросила Трейси, завидев меня в тренерской комнате. Она была молодой, хорошенькой, спортивного телосложения. К работе с животными у нее имелся врожденный талант, и чтобы она признала в вас равного, следовало сперва доказать, что вы этого достойны. Зато после того, как она и ее муж Нил (заведовавший содержанием собак в академии) начинали вам доверять, — это делалось от всего сердца и безоговорочно, — они готовы были отдать последнюю рубаху. Другое дело, что за пару дней у трепла с восточного побережья, непонятно каким чудом устроившегося на эту работу, не было никаких шансов такое доверие завоевать.
— Трейси, это Стив, — представила меня Нэнси. — Наш новый показной самец. Не кусайся и не позволяй собачкам его сожрать.
— Да он и сам справится, я думаю. — Она наградила меня лукавой улыбкой.
— Главное, берегись кокер-спаниелей, — с усмешкой предупредила Джулия, отрываясь от бумажек. Она была элегантна, остра на язык и с одинаковой легкостью могла говорить о ротвейлерах, о Диккенсе или о космической программе НАСА, в зависимости от окружения. У нее было отменное чувство юмора, но, подобно остальным, она не спешила принимать новичка в свой круг.
— Говорят, с кокерами бывает непросто, — сказал я.
— Они не от мира сего, — отозвалась она без улыбки.
— Как в фильме Роджера Кормана, — бросил я. В 50-х годах вышел научно-фантастический фильм под таким названием.
— Не люблю Кормана, — заявила она. Нэнси и Трейси переглянулись.