— Корсиканец! — сказал Кувалда и поднял вверх руку юноши, в которой была зажата вожделенная соломинка — знак везения, ключ к свободе.
Андреа пристально посмотрел на него, и Кувалда понял.
— В этот раз все хорошо придумано и продумано, — сказал он. — Пойдет только один из пары. Наши люди на воле подкупили кое-кого в порту. Беглеца будет ждать лодка.
Глаза юноши выхватили из толпы злобный взгляд Гастона Мореля, но на лице Андреа не дрогнул ни один мускул.
— Когда бежать? — спросил он.
Кувалда сказал.
«В день моего рождения, когда я совершил убийство», — подумал Андреа.
— Не слишком удачный день.
— К сожалению, ничего нельзя изменить.
Когда остальные разошлись, Андреа обратился к Кувалде:
— Я хочу научиться играть в карты. И в кости.
— Зачем тебе?
— Говорят, пригодится на воле.
— Хорошо, я покажу после ужина. Наловчиться ты вряд ли успеешь, но хотя бы поймешь главное, — сказал тот.
Он сдержал свое слово. У Андреа была хорошая, цепкая память. Соображал он тоже неплохо. Под конец Кувалда вытащил лишнюю кость и протянул ему со словами:
— Возьми. На счастье. Если у тебя будет эта, другие могут и не понадобиться.
Андреа поблагодарил и взял. Лишь очутившись на своем месте, он разглядел, что каждая грань имеет одинаковое, наибольшее количество очков. В полумраке острога этого можно было и не заметить.
Гастон рвал и метал. Взяв в руки «Дельфину», он угрожающе произнес:
— Я разорву ее в клочья, если ты сейчас же не сыграешь со мной!
В его глазах можно было прочитать, что он выполнит свое обещание.
— Отдай книгу!
— Нет.
— Отдай!
— Отдам, если скажешь, откуда она у тебя и почему ты так трясешься над ней.
— Мне ее подарили.
— Кто?
Сделав над собой усилие, Андреа ответил:
— Женщина.
Гастон захохотал.
— Так я и знал! Ты попался! Я отдам ее только после того, как расскажешь, как ты с ней спал.
Андреа рванулся к нему, и напарник ответил ударом ноги. Раздался звон цепей, и юноша отступил. Если услышит охрана, одного из них или даже обоих могут посадить в карцер на несколько дней, тогда как побег был назначен на послезавтра.
— Мне нечего рассказывать. Я сыграю с тобой.
— Во что?
— В кости.
— Идет. Но не на книжонку.
— На что?
— На побег. Ты уступишь мне свою очередь. Я хочу очутиться на свободе!
Андреа похолодел. Не этот ли человек изо дня в день твердил ему, что свобода это бедность, голод, кровь, предательства и унижения!
— Это моя удача. Тебе она счастья не принесет. Нельзя играть с судьбой.
Гастон ухмыльнулся.
— Оставь свои корсиканские суеверия при себе. Хочешь сказать, ей покоряются? В таком случае так и сгниешь здесь!