– Нет, ага, ну ты посмотри только туда… – Серкан, притворяясь опьяневшим, тыкал пальцем в рыжеволосую красотку с маленьким бубном, извивающуюся, как змея, купающаяся в горячей пыли. – Посмотри на нее! Говорят, что она так же красива, как сама Хюррем Хатун!
– Да нет! – Мустафа всмотрелся в женщину, и она немедленно подтанцевала поближе, повела плечами, выставляя на обозрение фермера пухлые белые груди, едва прикрытые тонкой полупрозрачной тканью. – Разве что такой же масти. Так что толку? У меня вот кобыла есть в точности такого же окраса, как кобыла султана – я видел, когда войско в поход отправлялось. Но разве ж их можно сравнивать?!
– Правильно, правильно говоришь, – закивал Серкан. – Султанша – самая прекрасная женщина в мире, так говорят! – Он наклонился к Мустафе и зашептал ему прямо в ухо: – А вот еще говорят, что она колдунья. Будто бы околдовала нашего султана, поэтому он на других женщин и не смотрит.
– Глупости! – решительно ответил Мустафа и глотнул вина. Немного пролилось, и мелкие капли запутались в его густой бороде, рубиново сверкая в белых и черных прядях. – Можно подумать, что каждому мужчине нужно много женщин. Вот у меня, например, одна жена. Так точно тебе скажу: больше и не надо. С одной бы справиться, а уж если бы их больше было, я бы уже давно покинул этот мир, так было бы тяжко жить!
– Это вряд ли, – засмеялся Серкан. – Может, две жены тебе и много было бы, но вот если бы у тебя была наложница, так это ж совсем другое дело! Наложница обязана была бы тебя слушаться, была бы всегда почтительна и приветлива. И потом, ты же должен знать, что у наложниц никогда не болит голова! А у жены, наверное, частенько побаливает, скажи, Мустафа-ага?
– Бывает, – ухмыльнулся Мустафа. – Я даже как-то хотел пожаловаться кади, что жена не исполняет свой долг супружества, развестись хотел. Вот головные боли и прошли. Ну а сейчас у меня чаще голова болит, чем у нее. Как посмотрю на ее седые волосы, на дряблые бедра и иссохшую грудь, такая головная боль начинается, что хоть лекаря зови!
– А я о чем! Тебе нужна наложница! – Серкан игриво подтолкнул Мустафу локтем в бок. – И головные боли бы у тебя сразу прошли. Интересно, а у Хюррем Хатун часто болит голова? И что тогда делает наш повелитель?
– Так у повелителя целый гарем! – вздохнул Мустафа. – Сплошные красавицы. Он там – как в раю среди гурий. Машалла!
– А говорят, что он на этих гурий и не смотрит. – Серкан упорно гнул свою линию. – Это только из-за колдовства молодой хатун, точно тебе говорю.
– Не-еее! – Мустафа выпил еще. Вино ему нравилось, веселило душу, согревало сердце. – Думаю, что повелителю, как и мне, просто хватает одной женщины, если у нее, конечно, голова не болит. А про хатун говорят, что она отличается редким здоровьем и с головой у нее все в порядке. Никогда не болит.