– Вон мой автомобиль, поехали к вашему забывчивому. Ну и ночка у меня сегодня выдалась, – вздохнул Патрик и направился к весьма скромному седану.
– Какая у вас машина… – разочарованно протянула Яна. – Я думала, вы ездите на большом джипе.
– Чтобы прятать в нем свои большие комплексы? – засмеялся Патрик. – Не переживайте, джип у меня тоже есть. Но эта более маневренная для Москвы.
– Я вся в формалине и провоняю вам всю машину, – остановилась Яна.
– Не волнуйтесь, я тоже пропах. Не увернулся, видимо, от одной из банок. Все равно салон чистить придется.
Сев за руль, Патрик повернулся к Яне и засмеялся.
– Вы что смеетесь? – не поняла она.
– Ну и вид у нас! Мы словно супружеская пара, возвращающаяся с похорон.
– А-а, – улыбнулась Яна. – Глаза заплаканные.
– Я, кстати, из-за вашей бурной деятельности не сразу заметил, что вы вроде как в трауре. Это с какой радости? То есть с горя?
– Так я из похоронного бюро ехала, – ответила Яна и погладила юбку, пытаясь убрать складку.
– Откуда?
– Долгая история, – отмахнулась Яна. – Вы мне лучше вот что скажите. Чуть больше часа назад вы оставили меня одну в морге и были абсолютно непоколебимы к моим мольбам. Что изменилось сейчас?
– Жизнь меняется ежесекундно. Час назад меня еще никто не бил по голове, – пожал плечами Патрик. – Показывайте дорогу!
Через двадцать минут они были на месте.
– Вон больница! Паркуйтесь здесь. Не знаю, правда, кто нас ночью пустит-то? А я и телефон Толи не взяла, сейчас позвонили бы ему, он вышел.
– Договоримся с охраной, – успокоил ее Патрик.
На посту охраны их остановил мужчина с заспанным лицом.
– Кого еще навестить? Ночь на дворе!
– Нам очень надо, днем мы не можем, – ответил Патрик и положил ему в карман камуфляжной куртки несколько тысяч рублей.
На лице охранника отразилась целая гамма чувств. Столько их не отражалось, даже когда он решал кроссворд. Да оно и понятно. Кому, в принципе, какое дело, как звали жену Генриха Восьмого? А вот сколько тысяч тебе только что положили в карман – это более существенно. Касается же тебя лично!
– Нет, я все понимаю, – скосил глаза в свой карман охранник, – все мы занятые люди…
«О господи! – нервно постукивала ногой Яна. – Как это он ловко причислил и нас и, главное, себя к“ занятым людям”».
– И я вас могу понять и пропустить.
– Ну! – радостно воскликнула Яна.
– Но дело не только во мне. Мне нравится это работа, и я ее не хочу потерять. Меня не спасут эти ваши деньги. А вот если дежурный врач увидит ночью в отделении посторонних, полетит моя голова. А то и пациенты могут пожаловаться, как бы тихо вы ни общались. – Парень бледнел на глазах, он понимал, что сейчас своей собственной рукой будет вынужден вернуть деньги. Заодно и узнает, сколько их было. Точнее, сколько проплыло мимо него.