Литература. 8 класс. Часть 2 (Авторов) - страница 125

На первую страницу

Сборник стихов «Разлука» издан уже за границей, в 1922 году. Он положил начало бесприютному и многотрудному существованию поэтессы в семнадцатилетней эмиграции – Берлин, предместья Праги, Париж… Стихотворения, составившие последнюю прижизненную книгу Марины Цветаевой – «После России», приобретают трагедийную тональность: «…мой читатель остается в России, куда мои стихи… не доходят». Только в 1939 году Марина Цветаева вернулась на родную землю, но силы ее были на исходе: «Я свое написала, могла бы еще…» В состоянии душевного надлома, под гнетом личных несчастий она ушла из жизни. «Каждое слово Марины Цветаевой принадлежит русской поэзии, принадлежит народу и будущим поколениям» (К. Паустовский).

Домики старой Москвы

Слава прабабушек томных,
Домики старой Москвы,
Из переулочков скромных
Все исчезаете вы,
Точно дворцы ледяные
По мановенью жезла.
Где потолки расписные,
До потолков зеркала?
Где клавесина аккорды,
Темные шторы в цветах,
Великолепные морды
На вековых воротах,
Кудри, склоненные к пяльцам,
Взгляды портретов в упор…
Странно постукивать пальцем
О деревянный забор!
Домики с знаком породы,
С видом ее сторожей,
Вас заменили уроды, —
Грозные, в шесть этажей.
Домовладельцы – их право!
И погибаете вы,
Томных прабабушек слава,
Домики старой Москвы.
Вопросы и задания

1. С каким чувством обращается Марина Цветаева к «домикам старой Москвы»?

1. Как вы понимаете слова:

Странно постукивать пальцем
О деревянный забор!

1. В статье «Поэт о критике» М. Цветаева отметила: «Обольщусь сутью, форма сама придет». Проследите, к каким художественным средствам прибегает поэтесса, чтобы передать волнующее ее чувство. Какие слова стихотворения говорят о преклонении поэтессы перед Москвой уходящей и о неприятии того, что приходит на смену старому? Какое значение в стихотворении приобретает использование уменьшительно-ласкательных суффиксов?

Генералам двенадцатого года

Сергею

Вы, чьи широкие шинели
Напоминали паруса,
Чьи шпоры весело звенели
И голоса,
И чьи глаза, как бриллианты,
На сердце оставляли след, —
Очаровательные франты
Минувших лет!
Одним ожесточеньем воли
Вы брали сердце и скалу, —
Цари на каждом бранном поле
И на балу.
Вас охраняла длань Господня
И сердце матери, – вчера
Малютки-мальчики, сегодня —
Офицера!
Вам все́ вершины были малы
И мягок самый черствый хлеб,
О, молодые генералы
Своих судеб!
* * *
Ах, на гравюре полустертой,
В один великолепный миг,
Я видела, Тучков-четвертый,
Ваш нежный лик.
И вашу хрупкую фигуру,
И золотые ордена…
И я, поцеловав гравюру,
Не знала сна…
О, как, мне кажется, могли вы
Рукою, полною перстней,
И кудри дев ласкать – и гривы
Следующая страница