— Идите домой, ребята, — торопливо проговорил он. — С минуты на минуту начнется комендантский час. Ступайте через черный ход и зарубите себе на носу: вы ничего и никого не видели. Ясно?
— Ясно, — ответил грек, игравший на бузуке. Ткнув большим пальцем в сторону своих собутыльников, он усмехнулся.
— Плохие люди, зато хорошие греки. Помочь не надо?
— Нет, нет1 — энергично мотнул головой Мэллори. Подумайте о своих семьях. Солдаты вас знают в лицо. Ведь вы тут завсегдатаи?
Музыкант кивнул.
— Тогда живо уходите. Но все равно спасибо.
Спустившись через минуту в тускло освещенный погреб, Миллер ткнул солдата, похожего на него самого комплекцией.
— А ну, раздевайся! — скомандовал он.
— Свинья английская! — огрызнулся немец.
— Только не английская, — возразил янки. — Даю тебе тридцать секунд, чтоб мундир и штаны снять.
Солдат злобно выругался, но пальцем о палец не пошевелил.
Дасти вздохнул. Немец не робкого десятка, но уговаривать его некогда. Прицелясь, янки нажал на спусковой крючок. Послышался негромкий хлопок, и из левой ладони у немца вырвало кусок мякоти.
— Не портить же такую красивую форму, — объяснил Миллер.
Подняв пистолет, растягивая слоги, он добавил:
— Следующую пулю влеплю тебе в лоб. — В голосе янки не было и намека на нерешительность. — Тогда раздеть тебя, я думаю, особого труда не составит.
Но солдат, подвывая от боли в простреленной руке, уже стаскивал с себя форму.
Меньше чем через пять минут Мэллори, как и Дасти, облаченный в немецкий мундир, отперши дверь таверны, с опаской выглянул наружу. Дождь лил как из ведра, на улице ни души.
Подозвав жестом капрала, новозеландец запер дверь. Оба пошагали прямо посередине улицы, даже не пытаясь скрыть свое присутствие. Через полсотню метров оказались на городской площади, повернули направо, миновали южную сторону, свернули налево и двинулись вдоль восточной ее стороны, не замедляя шага у дома, где скрывались накануне. Краешком глаза они заметили, что, приоткрыв дверь. Лука протянул им руку, в которой держал два увесистых армейских ранца, набитых веревками, запалами, проводами и взрывчаткой. Пройдя еще несколько метров, капитан я янки внезапно остановились и, спрятавшись за двумя винными бочками, стоявшими перед цирюльней, закинули ранцы за плечи и стали наблюдать за двумя часовыми, укрывшимися под аркой крепостных ворот, меньше чем в сотне метров от них.
Ждать, по существу, не пришлось — так четко были согласованы действия участников группы. Едва Мэллори успел затянуть поясной ремень немецкого ранца, как в центре города, ближе чем в трехстах метрах от них с Миллером, раздалось несколько взрывов, затем злобный стук пулемета и снова взрывы.