Алексей. То есть ты бы сам себя не взял?
Августин. Нет. Надо своих любить.
Алексей. А твои родители где? Не говори, если неприятно.
Августин. А че? Мне приятно. Я люблю поговорить. Неприятно, когда обида есть. А я подкинутый. Меня на почтовый ящик у детдома подложили. Как посылку. Кто подложил – не знаю. Так что обижаться не на кого. Спасибо, что август был. Не замерз. А то у нас так уже не одного мертвяка находили. Нянечка принесла как-то в тряпке с улицы новорожденного, на окне оставила, чтоб не оттаял, чтоб гнилым луком не пах, а сама пошла ментов вызывать. Ты знаешь, что мертвяки луком воняют? Я не знал. Мы его развернули, а он серый такой и твердый, в налете каком-то. Как картошка в сухой земле. Глаза закрытые. На нас нянька наорала, отобрала. Я потому и рад, и не стремаюсь, что меня Августин зовут. Январем бы не звали, помер бы.
Августин смотрит прямо и радостно, ждет реакции, но Алексей резко поворачивается к экспонатам.
Алексей. …Смотри, какой странный глобус, с рисунками. Это глобус звездного неба. А внутри этого глобуса мог бы быть наш обычный. Сверху небо, внутри Земля.
Августин. Нормально.
Алексей. А вот карта звездного неба. Звездочки круглые, а те, которые с лучиками, это галактики, такие, как наша и намного больше. Галактик миллиарды, звезд больше, чем песчинок во всех пустынях мира.
Августин. А мы где?
Алексей. Вот здесь, в уголке, не видно просто. Вращаемся на своей маленькой планете, вокруг маленькой желтой звездочки Солнца.
Августин. Мы, по ходу дела, тут ниче не решаем.
Алексей. И переместиться нам нельзя, потому что везде мы умрем, только в этой точке, где мы есть, можно жить. Отлететь чуть-чуть и мы задохнемся. А если Солнце погаснет, то Земля погибнет за восемь минут.
Августин. Почему восемь?
Алексей. Потому что мы видим Солнце на том месте, где оно было восемь минут назад. К нам информация приходит с опозданием.
Августин. Смотрим дырками на место, где уже ниче нет. Прямо в темноте восемь минут?
Алексей. Почему в темноте? Ты сам на солнце-то часто бываешь? Мы же все с электрическим светом сидим. Вот посидим восемь минут с лампочками, а потом умрем от холода.
Августин. А что ты будешь делать эти восемь минут?
Алексей. Ничего. Какой смысл? Я почти весь день на работе. Если Солнце потухнет, то с большей вероятностью я буду на работе… Что там сделаешь? Кофе выпью. Всем спасибо скажу.
Августин. Или во сне. На сон тоже много времени уходит.
Алексей. Да, во сне тем более. Солнце потухнет, а мы спим. И спим еще восемь минут.
Августин. Тебе че, вообще не страшно умереть?