Так. Его ждут. Ему готовят все ту же таратайку, только переставленную на полозья – снега накануне выпало прилично. Когда Ульса поправлял полы своей шикарной шубы, я успела углядеть заткнутый за пояс жезл с навершием из серебра и бледного рубина… Что ж, два с двумя я складывать еще не разучилась. Рейд по ближайшему лесу за иномирянами. И кто там ждет господина учителя, тоже вопрос лишний. Помнится, в прошлый раз поход возглавлял волостной маг Гидемис собственной персоной, а начальники действительно ждать не любят.
– Хорошо, учитель, – я изобразила недобрую усмешечку, показавшую магу, насколько я рада проявленному им доверию. – Сейчас пойду, огорчу мерзавчиков.
В ответ мне достался одобрительный взгляд Ульсы. Подобные «теплые» отношения среди ведьмаков и магов – норма. А таракан Подлянка – второе любимое домашнее животное после пресловутой жабы. Если учитель ждет от меня проявления столь «нежных» чувств по отношению к собратьям по Дару, почему я должна огорчать достойного… мага? Он увидит именно то, что хочет увидеть.
Мерзавчики, кстати, поняли меня правильно. Никакого хождения на головах теперь не предвидится. Уныние, большими буквами написанное на их рожицах, при иных обстоятельствах выглядело бы забавным. Но это – будущие ведьмаки. А негодяи они уже в настоящем. Ульса очень хорошо знает свое дело. Теоретически любой ведьмак, развив свой Дар в достаточной степени, мог бы попытаться подсидеть управского мага и получить золотой медальон. Практически этому самому «любому ведьмаку» понадобились бы поддержка соседей и «большая волосатая лапа» в волости, чтобы провернуть такую операцию. Потому управские маги умело стравливали подвластных им ведьмаков, и начиналось это еще в таких вот школах. Вся метода учебного процесса была заточена на две вещи: на усвоение материала учениками и на недопущение каких-либо дружеских отношений между ними. Если они покидали дом учителя смертельными врагами, маг довольно потирал руки. И раз никаких иных перспектив нет, то и дорожить ровными отношениями с будущими соседями не стоит. Все равно их ждет только грызня за межу, за сведенных лошадок или коровенок или прочая добрососедская нервотрепка, хорошо известная мне по истории нашего Средневековья. Так что загрузила я гаденышей под завязку и выше. Кутис пытался растопырить пальцы веером, заявив, что будет подчиняться только учителю, а не какой-то приблуде. Мне даже вразумлять строптивца не пришлось: его медный ученический медальон вдруг вспыхнул знакомым зеленоватым ореолом, а мальчишка схватился за живот и, вереща, упал на скамью.