— Ну и как тебе показался Хэвок Парра? — спросил Гамаш.
— Его вроде бы удивило произошедшее, — ответила Лакост. — Конечно, может быть, он только делал вид. Трудно сказать наверняка. Но вот его отец рассказал мне кое-что интересное. Он подтвердил то, что мы уже слышали. Он видел в лесу какого-то человека.
— Когда?
— Этим летом, немного раньше. Рор Парра работает в старом доме Хадли на новых владельцев. И ему показалось, что он видел там кого-то.
— Показалось? Или в самом деле видел? — спросил Бовуар.
— Показалось. Он бросился за ним, но тот исчез.
Несколько секунд все молчали, затем Гамаш сказал:
— Хэвок Парра утверждает, что запер бистро и покинул его около часа ночи. Шесть часов спустя Мирна Ландерс, направляясь на прогулку, обнаруживает там мертвое тело. Почему в Трех Соснах, почему именно в бистро убивают какого-то человека?
— Если Хэвок и в самом деле запер замок, значит убийце было известно, где взять ключ, — сказала Лакост.
— Или же ключ у него был, — добавил Бовуар. — Знаете, что меня удивляет? Меня удивляет то, что убийца оставил труп в бистро.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Лакост.
— Там никого не было. Ночь стояла темная. Почему бы не унести тело в лес? Тащить недалеко — всего несколько сотен футов. Лесные животные довершили бы дело, и тогда убитого вообще никогда не нашли бы. А мы бы никогда не узнали, что было совершено убийство.
— Каковы твои соображения по этому поводу? — спросил Гамаш.
Бовуар подумал и ответил:
— Мне кажется, кому-то было нужно, чтобы тело нашли.
— Именно в бистро? — уточнил Гамаш.
— Именно в бистро.
Оливье и Габри прошли по деревне. Было около семи, и в домах уже зажигался свет. Но в бистро было темно и пусто.
— Боже, — раздался из темноты чей-то хриплый голос. — Педики на прогулке.
— Merde,[25] — сказал Габри. — Деревенская сумасшедшая сбежала со своего чердака.
Рут Зардо в сопровождении Розы похромала к ним навстречу.
— Говорят, ты наконец-то убил кого-то своим остроумием, — сказала Рут Габри, шагая с ними в ногу.
— Вообще-то, я слышал, что он прочел одно из твоих стихотворений и его мозг взорвался, — ответил Габри.
— Хотела бы я, чтобы так оно и было, — сказала Рут, взяла их обоих под руки, и они бок о бок зашагали к Питеру и Кларе. — Как у вас дела? — тихо спросила она.
— Нормально, — ответил Оливье, не глядя на темное бистро, мимо которого они как раз проходили.
Это бистро было его детищем, его творением. Все, что было у него хорошего, он вложил в это бистро. Все свои лучшие старинные вещи, самые удачные рецепты, великолепные вина. Иногда вечерами он стоял за стойкой бара, делая вид, что протирает стаканы. На самом же деле он просто слушал смех и смотрел на людей, пришедших в его бистро. Они были рады ходить сюда. Это было их место. И его тоже.