– Нам предстоит немалая работа, сударь, – приветствовал я Хранителя. – Вы, надеюсь, в форме?
Он досадливо фыркнул, и мы уселись на ставшее уже привычным место в Георгиевском зале.
– Что здесь делает эта женщина? – надменно кивнув в сторону Клариссы, осведомился Михаил Назарьевич. – Я видел ее здесь и вчера.
– Моя протеже, – небрежно ответил я. – В свободное от дежурства время обучается ремеслу. Вы имеете что-то против?
Хранитель с минуту молчал.
– Вы всё же отвратительное существо, сударь, – сказал он наконец. – Взгляните: молодая, красивая женщина. Занималась богоугодным делом, у нее была возможность спасти свою бессмертную душу. До тех пор, пока не явились вы. Как же…
– Ближе к делу, – оборвал я. – Не лезьте, куда вам не следует.
Хранитель крякнул, молча стасовал колоду и дал мне подснять.
– Казак Онищенко, – объявил он. – Пять партий в баккара.
Я легко выиграл все пять. Вслед за ними с той же легкостью заполучил еще двух казаков и вахмистра.
– Достаточно? – с издевкой спросил я. – Вы явно сегодня не в форме. Впрочем, мы можем сменить игру. Как насчет партии в белот?
Хранитель посмотрел мне в глаза.
– Идет, – выдохнул он. – Сдавайте.
– Я не ослышался? – изумился я. – Вы согласны сыграть в белот? На кого же?
– На всех.
– В каком смысле? – оторопел я. – Что значит «на всех»?
Белесые крылья за спиной Хранителя трепыхнулись.
– Это значит – на всех разом. Вы надоели мне, господин чертов служка. Смертельно надоели. Вы, такие, как вы, и эта работа. Давайте покончим с этим. Вы будете играть?
– Конечно, – я наскоро, пока он не передумал, перетасовал колоду. – Извольте подснять.
Я набрал девятьсот шестьдесят очков, когда у него не было еще и шестисот.
– Не желаете сдаться? – предложил я.
– Да подите вы!..
– К черту? – вкрадчиво уточнил я. – С удовольствием.
Я раздал, сбросив себе из-под низа терц от туза треф и открыв семерку треф козырем. Хранитель спасовал, и я раздал прикуп.
– Терц, – объявил я и вышел червовым тузом. – Терц от козырного туза, бела, во взятке партия.
Хранитель секунду помедлил.
– Не проходит! – прогремел он и побил моего туза козырной восьмеркой. – Белот валет козырь, ренонс червей и каре валетов сбоку.
В ошеломлении я застыл. Он предъявил комбинацию, сгреб мои карты и сложил очки. Счет сравнялся.
– Как получилось, что вы пасовали на трефу? – выдохнул я.
Хранитель хмыкнул.
– Не ваше дело, – презрительно проговорил он. – Это вы играете в белот чертовски хорошо, а я как бог на душу положит. Тасуйте.
Усилием воли я справился с ошеломлением и принялся тасовать. Три туза один за другим скользнули под манжет.