— Готов поспорить, что угадаю, как тебя зовут, — заявил он. — Готов поспорить, что узнаю твое настоящее имя.
— Ха! У тебя нет никаких шансов, монах.
— Не монах, простой метельщик, — спокойно поправил его Лю-Цзе. — Ты называешь их Законниками, Ронни. И некий закон должен быть, верно? Они устанавливают правила, Ронни. И эти правила должны соблюдаться.
— Я занимаюсь молоком и молочными продуктами, — повторил Ронни, но щека у него задергалась. — А еще яйцами по договоренности. Хороший устойчивый бизнес. Подумываю о том, чтобы нанять работников.
— Зачем? — удивился Лю-Цзе. — Им ведь нечего будет делать.
— А еще расширить производство сыра, — добавил Ронни, не глядя на метельщика. — Огромные возможности на рынке сыра. Также подумываю обзавестись клик-адресом, чтобы люди могли присылать заказы по семафору. Такие возможности открываются…
— Правила победили, Ронни. Больше ничего не движется. Ничего неожиданного произойти не может, потому что ничего не происходит.
Ронни сидел и смотрел в пустоту.
— Вижу, ты нашел свою нишу, Ронни, — мягко промолвил Лю-Цзе. — И содержишь свое предприятие в идеальном порядке, в этом нет никаких сомнений. Уверен, остальные парни будут рады узнать, что у тебя все в порядке. Но меня интересует вот что… Почему ты меня спас?
— Что? Ну, это был просто акт милосердия с моей стороны…
— Ты — Пятый Всадник, господин Соак. Акт милосердия?
«Ты слишком много времени провел в облике человека, — подумал Лю-Цзе. — Ты хочешь, чтобы я узнал… Именно хочешь. Тысячи лет подобной жизни. Тебя уже тошнит от себя самого. Ты будешь отчаянно сопротивляться, но сделаешь все, чтобы я вытянул из тебя твое настоящее имя».
Глаза Ронни светились.
— Я всегда проявляю заботу о подобных себе, метельщик.
— А я подобен тебе, да?
— У тебя есть… определенные целесообразные черты.
Они долго смотрели друг на друга.
— Я отвезу тебя туда, где нашел, — сказал Ронни Соак. — И все. Тем, другим, я больше не занимаюсь.
* * *
Аудитор лежал на спине с открытым ртом. Периодически он издавал слабые жалобные звуки, похожие не писк комара.
— Попробуй еще раз, господин…
— Темно-Авокадный, господин Белый.
— А что, есть такой цвет?
— Да, господин Белый! — подтвердил господин Темно-Авокадный, хотя сам в этом уверен не был.
— Тогда попробуй еще раз, господин Темно-Авокадный.
Господин Темно-Авокадный крайне неохотно опустил руку ко рту лежавшей навзничь фигуры. Его пальцы были в нескольких дюймах от зубов, когда левая рука фигуры, действуя, очевидно, по своей воле, мелькнула в воздухе и сжала их. Послышался треск костей.