Окончательно его сразило в первые дни 1876 года известие о смерти Кэти Орловой, которой в ту пору едва исполнилось 35 лет. Запертая в российском поместье графа Орлова, Кэти, родив Орлову трех детей, умерла от чахотки, которую в то время именовали «сердечной». Из-за этого события Бисмарк впадает в депрессию, замыкается в своем поместье и не принимает никого, даже Вильгельма. Но в августе 1879 года император Александр отправил к Бисмарку Николая Орлова проконсультироваться по поводу Тройственного союза и других перспектив европейской дипломатии. И Бисмарк принимает Орлова, больше того – Николай Орлов оказывается почти единственным, кому рейхсканцлер регулярно пишет потом из своего добровольного заточения, сообщая, что не может ни ездить верхом, ни ходить, ни работать, а большую часть времени проводит в постели. И это тоже примечательно – теперь, когда Кэти не стало, именно ее муж стал для Бисмарка ближе всех…
«Ему понадобилось долгих семь лет, чтобы смириться с потерей Кэти Орловой, – сообщает историк. – Лишь нечеловеческим усилием воли, мучительной спартанской диетой и изматывающими упражнениями он отвоевал у смерти еще пятнадцать лет. Затяжной кризис миновал…» В конце этого кризиса Бисмарк вернулся к жене, получил от короля титул князя, огромное поместье и замок Фридрихсруэ под Кенигсбергом и многие другие награды. Которые теперь, после смерти Кэти, Бисмарк ни в грош не ставил…
Отто Бисмарк, железный рейхсканцлер, воссоединивший немецкую нацию и создавший Германию, прожил 83 года. В последние годы с ним уже не было ни жены, ни друзей, вымерли все его любимые собаки и лошади, и его больше не тянуло ни к детям, ни к внукам. Власть и даже гнев на безвластие его политических наследников отошли в прошлое. Только леса с их темной зеленью привлекали его, и даже в свои 83 года он еще выезжает к старым елям, которые он сам посадил десятки лет тому назад. Эти деревья он любит даже больше, чем Германию, пишет Эмиль Людвиг и добавляет: «когда-то он сказал, что это его предки, и теперь он хочет, чтобы они осеняли место его упокоения. Он выбрал две гигантские ели, показал их своим близким и сказал: “Вон там, между этими деревьями, хотел бы я покоиться, высоко, под открытым небом, где ко мне будут проникать солнечный свет и свежее дыхание ветра. Мысль о тесной коробке там, внизу, мне отвратительна”».
Он создал Германию, он предвидел российскую революцию и предостерегал своих политических наследников от войны с Россией. В августе 1890 года, назавтра после смерти Бисмарка, в официальном германском бюллетене сообщалось: «Его Императорское Величество посетил замок Фридрихсруэ, чтобы почтить память человека, которого Господь Бог сделал в своих руках инструментом для реализации бессмертной идеи германского объединения и Величия». И спустя даже сто лет немцы склоняют над его гробницей свои знамена. «Ушли во тьму все немецкие князья, на которых он рассчитывал, когда строил империю, – заканчивает Людвиг биографию Бисмарка, – ни один из них не обнажил ради нее свой меч. Но те немецкие племена, которых никто не спрашивал, тот немецкий народ, который до этого целое тысячелетие был разрозненным, – этот народ остался сплоченным, пережил рухнувшие формы и не утратил вместе с королями своего единства. Германия живет. Князья покинули ее в годину бедствий; однако народ выстоял и спас творение Бисмарка…»