Оскар задумался:
– Не понимаю. Наверное, ты ошибся. Прошлое – странная вещь. И память – тоже странная вещь. А две странные вещи – совсем непонятная вещь. Ведь ты говоришь, это не здесь было?
– Угу, не здесь.
– Говоришь, было это семнадцать лет назад? А по-нашему, значит… в какой мир те врата ведут?
– Тайга-то? Да я не знаю. Я случайно узнал – просто списки порталов смотрел и знакомый адрес заметил. Но точно не к вам, я бы запомнил.
Запылённый динамик на столбе вдруг ожил, прокашлялся и классически невнятным голосом объявил Семёнову электричку. Оскар встал:
– Ты иди, это, наверно, твой поезд пришёл. А мне в город вернуться надо. Дела есть. Шадрик.
Семён насторожился:
– Так ты что-то знаешь об этом?
– Может, знаю, а может, и нет. Сейчас неважно. Потом расскажу. Шадрик.
– А что… А, чёрт с тобой, ладно, потом так потом. Шадрик. – И Семён запрыгал через рельсы к своему перрону: электричка уже виднелась вдали.
И вот после этого разговора Оскар куда-то пропал. Раньше Семён не задумывался над тем, где Оскар живёт и чем зарабатывает на жизнь, – просто принимал как данное то, что практически каждый вечер шадрик сидел за угловым столиком в компании нескольких бутылок пива. Пропадать ему случалось, но на день-два, не больше. А тут – уже неделя, как в воду канул. Семён ежевечерне приходил в кафе, иногда пропускал кружечку-другую, иногда уходил сразу – одному сидеть было скучно.
В этот день на улице было не по-осеннему тепло, и Семён решил задержаться. Пиво оказалось хорошим и холодным, это было приятно. Семён выпил кружку, купил ещё одну и, возвращаясь, заметил грузную фигуру, примостившуюся за его столиком. Семён обрадовался было, но тут же увидел, что это не Оскар.
– Семён Астраханцев? – спросил шадрик.
– Да, – ответил Семён и удивился: насколько он помнил, у шадриков начать разговор с малознакомым или незнакомым человеком без традиционного приветствия означало оскорбление. «Я, наверно, должен обидеться, – подумал Семён, – только как, интересно, это должно выражаться? Сразу в морду или подождать немного? А если сделать вид, что ничего не случилось, вдруг вообще обнаглеет?…»
Решил просто сдвинуть брови и отвечать сухо, хотя и сомневался, что чужой заметит разницу. Незнакомый шадрик протянул какой-то предмет:
– Возьми. Оска-аир сказал тебе передать.
Семён взял. Предмет оказался чем-то вроде топорика. Скорее декоративного или ритуального назначения, нежели боевого. Рукоять, похоже, костяная, была на две трети заполнена какими-то письменами. Заострённое в виде клюва металлическое лезвие отливало зелёным. Семён сразу забыл о недавнем намерении отвечать коротко и разговор не поддерживать – у него вдруг появилась куча вопросов: