– А что потом? – шёпотом спросила Алита. – Нет… не говори. Знаешь, Семён, – она помедлила, – хочу, чтобы ты знал. Я тебе очень благодарна за то, что ты мне помог…
Но договорить ей не дали.
– Вон они! Второй этаж, слева! – раздался выкрик снизу с улицы, и сразу захлопали выстрелы и засвистели пули.
Семён осторожно выглянул в проём, огорчился: кто бы ни были эти ребята, действовали они слаженно. Парами, короткими перебежками передвигались по поляне к зданию, прикрывая друг друга автоматным огнём. Пули летели густо, кирпич оконного проёма, за которым лежал Семён, крошился вовсю. К его удивлению, похоже, стреляли нападавшие не совсем по нему, а выше в проём, где-то на высоту человеческого роста. Сначала Семён решил, что стреляющие просто пугают его, не желая зацепить, и обрадовался. Всё же одно дело – знать, что тебя просто пугают, и совсем другое, когда в тебя стреляют на поражение. Но потом случайно обернулся и понял – жёлтая фигура Вадикова «почтальона» всё так же стояла в полный рост, бесшумно и странно дёргаясь от попадающих пуль. Семён вздохнул, выставил в проём ствол и нажал спусковой крючок. Автомат сухо щёлкнул, но этим дело и закончилось. Семён решил сначала, что автомат либо заклинило, либо Вадик опять что-то там намудрил лишнего и чуть было не выкинул его раздосадованно. Но вовремя опомнился, обозвал себя придурком и перевёл предохранитель в положение стрельбы очередями.
Громкий звук сирены за спиной напугал его так, что он буквально чуть не наделал в штаны. Сглотнув, обернулся. Звук сирены исходил, естественно, от «почтальона»: табличка на его груди пропала, зато фигура вся мигала ярко-красным, заливая весь второй этаж призрачными всполохами. Семён краем глаза заметил Алиту – она сидела, вжавшись спиной в стену и закрыв глаза.
– Зафиксировано нападение на курьера, – громовым голосом заявил «почтальон» и… исчез.
Стрельба прекратилась, снаружи послышались растерянные возгласы. Семён, чувствуя холодную пустоту в груди, воспользовался заминкой и высунулся в проём. Выцелил бегущую фигурку и нажал спусковой крючок. Результат поразил всех присутствующих, но в особенности – самого Семёна. Автомат – обычный АК-47 – отозвался на нажатие спускового крючка странным шипением и выдал длинную, явно больше, чем на тридцать патронов, очередь, звучащую как-то приглушённо и сопровождающуюся тем же шипением. Но странными звуками необычность автомата вовсе не исчерпывалась: пули чертили в воздухе отчётливо светящиеся белёсые полосы, заканчивающиеся маленькими взрывами, – пространство на улице моментально заполнилось огнём, грохотом и криками боли. Ошалевший Семён отпустил спусковой крючок. Перед глазами плыли разноцветные круги, в ушах звенело. Семён проморгался и попробовал рассмотреть, что творится на расположениях противника. Творились разброд и метания. Сразу пяток голосов командовали одновременно атаковать, залечь и немедленно отступать перебежками. Рядовой состав матерился (те, кому повезло уцелеть), орал (кому не очень повезло) и лежал молча (кому не повезло совсем).