В ответ на уверения Гектора, сунувшегося к Аглессе с предложением руки, что для него положение невесты не имеет никакого значения, девица обрушила на мать новый поток брани.
Она сама всю жизнь просидела в прислугах и дочери пытается подсунуть этого недоучку-мага! Нет уж! Аглесса теперь как-нибудь проживёт сама, и будьте уверены, сумеет устроиться получше Мирены! А с матерью после такой подлости больше даже разговаривать не собирается! И вообще, Аглесса ничем себя ей обязанной не считает и матерью её признавать отказывается! Мирена вообще может забыть, что у неё когда-то была дочь!
Мирена, ошеломлённая такой вопиющей несправедливостью той, с кого сдувала пылинки, целыми днями безутешно рыдала в своей комнате, а в столовой обосновался Гектор вместе с верными друзьями и время от времени пытался попасть Аглессе на глаза в надежде, что фальшивая принцесса уже перебесилась.
А самому Ленбару было так тошно, что по вечерам не хотелось возвращаться домой. От отчаянья мелькали даже мысли построить себе новый дом или временно поселиться у Тайвиноса, у него ещё, кажется, есть свободные комнаты.
Все попытки Бена поговорить с Миреной заканчивались провалом, вовсе не до собственного счастья было женщине, весь мир которой рухнул в один миг. Умом магистр её понимал, сердцем – соболезновал и сопереживал, но чем тут можно помочь – совершенно не представлял. А спрашивать Сарджабиза, занятого важными делами, не решался.
Немного спасали мага прибавившиеся заботы: Гарди уговорил Ленбара заняться снабжением обители продуктами и товарами. Разумеется, магистр набрал себе команду энергичных помощников из числа прибывших в Эр-Маджар новых учеников и магов и главным над ними назначил преданного Чино. И теперь мог бы ограничиться проверкой их деятельности, если бы не потребность сбегать от творившегося в доме кошмара.
– Что у нас на завтрак? – входя в столовую, поинтересовался Ленбар, намекая этим вопросом ученикам на своё нежелание выслушивать их планы укрощения Аглессы.
– Жареный поросёнок, сыр и пирожки, – отрапортовал Бустен, пододвигая магистру блюдо с мясом и наливая горячий чай.
– Поросёнок с утра? – насмешливо приподнял белую бровь Ленбар, но отказываться не стал, положил себе румяную ножку и потянулся за бокалом.
– Доброе утро. – От звука знакомого голоса, прозвучавшего странно ровно и спокойно, магистр едва не поперхнулся чаем.
– Доброе утро, леди, – дружно ответили ученики, и Ленбар вдруг заметил, какими заинтересованными стали их взгляды, устремлённые на вошедшую гостью.
Нехорошее подозрение вспыхнуло в душе магистра, и он поспешил оглянуться. А едва рассмотрел подходящую к нему Мирену, как почувствовал подкативший к горлу горький комок. Именно такой она двадцать лет приходила к нему во снах, в светлом платье и с распущенными волосами, собранными на затылке черепаховым гребнем.