— Если бы у моей бабки росла борода, — усмехнулся Макс, — она была бы моим дедом.
— Ну так что? — выжидательно спросил Абезгауз. — Всё-таки…
— Я же сказал.
— Зря, — вздохнул Генка. — Работы море. Тобой, между прочим, интересовались одни люди.
— Отсоветуй.
— Ну, как знаешь, — пожал плечами Абезгауз. — Хотя ты, Макс, подумай. Взвесь всё как следует.
— Когда деньги будут? — прервал Макс поток Генкиного красноречия.
Абезгауз задумался.
— Ну…, дня через три, я думаю, — нерешительно сказал он.
— Что, такие сложности? — поинтересовался Макс.
— Так они ведь не в наволочке лежат, — пояснил Абезгауз. — Все деньги в работе. Крутятся, понимаешь? Поэтому потребуется время, чтобы собрать нужную сумму. Но у тебя, ведь, на первое время есть.
— Этого мало. Нужно будет давать и, подозреваю, очень многим. Тут и дирекция детдома, и опекунский совет, и исполком… В общем, ты, Крок, не затягивай, постарайся найти капусту побыстрее.
— Как получится, — развёл руками хитрый Абезгауз, к которому, как и к большинству Геннадиев, прозвище «Крокодил» прилипло с детства. Подобно другим особям коммерческого склада, Генка Абезгауз не спешил расставаться с деньгами, пусть даже и чужими. Правда, все, попадавшие к нему, дензнаки он начинал невольно считать своими, что и обуславливало столь трепетное его к ним отношение. Сумму, оставленную ему Максимом, за эти годы он приумножил уже в несколько раз, поэтому, можно было считать, что его роль хранителя вклада оплачивалась весьма щедро. И всё же…Червячок в груди сосал, и, хотя Генка умело скрывал это, Макс, знавший Крокодила с незапамятных времён, угадывал его состояние.
— Кстати, в каком детдоме Вита. Ты не в курсе?
Абезгауз пожал плечами и виновато отвёл глаза:
— Ты знаешь, Макс, я тогда как-то…
— Понятно, — оборвал он его. — Сам узнаю. Думаю, с этим проблем не будет.
Макс поднялся на ноги.
— Уже уходишь? — поднял брови Генка.
— Надо же осмотреться, что там дома, — ответил Макс.
— Не-ет, — Генка тоже поднялся и положил ладонь на грудь Максу, будто собирался удерживать его изо всех сил. — Так не годится. Только вернулся и сразу бежать? Шутишь?
— Серьёзен, — качнул головой Макс. — Давай вечером пересечёмся.
— О, — убрал руку Генка, — совсем другой разговор.
— Ты на точке будешь?
— Ох, Максик, туда уже никто не ходит. За последние годы знаешь сколько всего пооткрывалось? Народ сейчас идёт в «Шанхай», «Старый город» или в «Миллениум».
— А наша «Охота»?
— Дышит ещё, но я же говорю тебе…
Макс остановил разошедшегося Абезгауза:
— Гена, давай там. Новое я ещё увижу, хотелось бы пройтись по старым местам.