В свою очередь многие литвины переселялись за лучшей долей в Швецию. Сейчас, возмущенный вероломным нападением на эту страну своей собственной, Микола стремился к тем из своих соотечественников, кто ненавидел Фридриха так же сильно, как и он. И нашел. В Стокгольме Микола встретился с молодым познанским воеводой Станиславом Лещинским, карпатским русинским шляхтичем, который собирал Варшавскую конфедерацию против Августа. Двадцатидвухлетний шляхтич, сын великого коронного подскарбия Рафаэля Лещинского, Станислав обаял Кмитича: энергичный молодой пан со светлым взглядом, образованный и логично рассуждающий… И главное: не терпящий махинаций ни Фридриха Августа, ни его рижского дружка Паткуля…
Вскоре после приезда Кмитича во дворец шведского короля «Тре Крунур» сюда прибыл и сам Карл XII… Первый и пока последний раз Кмитич видел Карла три года назад на похоронах Карла XI. И то был хрупкого вида бледный мальчик с длинными локонами светлого парика ниже плеч, с робкой застенчивой улыбкой. Сейчас же Кмитич никогда бы не узнал короля. Он, впрочем, и не узнал его, даже когда Карл прошел мимо, звеня огромными шпорами… В обычном голубом однобортном рейтарском мундире с желтым подбоем и медными плоскими пуговицами, с красным воротником, в желтом лосинном нижнем платье и огромных сапожищах с пребольшими шпорами, с маленькой мятой без всяких галунов треуголкой под мышкой. Его лосинные желтые перчатки почти доходили до локтей, но такие, впрочем, носили все шведские офицеры, а вот сапоги со шпорами были явно не по его росту, хотя роста он был высокого, но по-подростковому худ и несколько бледен. Карл не носил парика, а его каштановые волосы, слегка напудренные, остриженные и взбитые или взъерошенные вверх, были буйно зачесаны назад и стояли почти дыбом. И мятая скромная фетровая треуголка, и сальная прическа, и не по размеру сапоги, и перчатки придавали королю слегка неряшливый вид младшего офицера.
— Titta, där kommer han[3]! — шепнул Лещинскому и Кмитичу высокий генерал в белом взбитом парике, ярко-желтом мундире и в черной блестящей кирасе. Это был Магнус Стенбок — один из самых приближенных к королю людей, с кем до этого Микола уже успел познакомиться.
— Кто? Этот? — приподнял брови Микола, недоуменно спрашивая Лещинского. — Это же какой-то рейтарский офицер, причем не самого высокого ранга!
Две молодые девушки приглушенно фыркнули от смеха. Видимо, они также видели Его величество впервые.
— Рассматривайте короля, мой друг! — толкнул локтем в бок Миколу Лещинский. — Этот, как вы выразились, рейтарский офицер не самого высшего ранга есть великий муж, как наши Ян Собесский или Стефан Баторий! Я чувствую! Он — наше спасение и надежда!