– Прямо цапля болотная! – поддакнул котяра, громко мурлыкнул и, крадучись, обошёл телегу молочницы кругом и, встав на задние лапы, заглянул внутрь. – Мняу, какая Василька дура! Тут такая сметаууунка! – и очень многозначительно посмотрел зелёным колдовским глазом на женщину. – Я этот ваш самый «Данон» пробовал в городе, потом еле до кустов добежал! – и Баюн снова сверкнул хитрым взглядом, затем опустился на всё четыре лапы и потёрся о ноги стоящей рядом Авдотьи. – Пожалейте маленького котика, мяуууу, накормите, чём Бог пошлёт! Особенно вон тем горшочком! – и шельмец ткнул старательно замызганной лапой в сторону кувшина со сливками.
Тут из проулка показалась расфуфыренная Шаласка. Рыжая девица поздоровалась с молочницей:
– Доброго вам утречка, тётка Авдотья. Мне бы сливочек литра два, – и розовый язычок облизнул полные губы.
– Охти мне! – всполошилась торговка. – Последний кувшин остался, а его котику вот припасла.
– А у этого котика морда не треснет? – накрашенный ноготь, указующим перстом упёрся в Баюна. – Мне только два литра и надо отлить, остатка ему вполне хватит.
– Чтоуууу? – взбеленился котяра. – Мне, потомственному Баюну, остатки? А вот это ты видела? – и кот, повернувшись к Шаласке тыльной частью, продемонстрировал срамное место.
Чтобы довершить процесс унижения наглой ведьмы, он загрёб дорожную пыль задними лапами. После проделанных манипуляций, кот вспрыгнул на телегу и сграбастал сосуд со сливками.
– Не отдам, моёёё! – провыл дурным голосом страдалец и прижал уши к лобастой башке.
Шаласка тоже не собиралась отказываться от покупки, сунув ошарашенной молочнице в руку серебряный рубль, она мёртвой хваткой вцепилась в злосчастный кувшин и изо всех сил потянула на себя. Кот отступать не только не умел, но и терпеть не мог. Ведьма упёрлась ногами в дорогу и удвоила усилия, прошипев:
– Да, чтоб тебя твоя Багира бросила, и на заду чирей вскочил! – зло прошипела она.
– Ах ты, потаскуха рыжая! Да я тебе сейчас зенки твои зелёные выцарапаю! – лапы кота соскользнули с металлического сосуда, и он грохнулся на спину, нелепо загребая воздух.
Шаласка тоже не устояла на ногах и, взмахнув руками, плюхнулась на весьма аппетитный зад. Освобождённый кувшин, повинуясь законам физики, кувыркаясь, описал дугу и приземлился на вопящего прохвоста. Содержимое оказалось в придорожной пыли.
– Это всё ты виноват, жирный пузан! Посмотри, что ты натворил?! – кощеева зазноба, едва не плача от обиды, пыталась оттереть с тонкой ткани жирные брызги. – Это же настоящая Франция! За доллары в бутике покупала!