На мгновение мысли вновь вернулись к Многоликой. Я послал в ее адрес очередную порцию проклятий и вернул внимание к Кэт.
— То, каким бы ни был этот Шон, — повторил я. — Придется смириться.
Она сжала мою ладонь.
— Наверное, ты думаешь, что я жуткая эгоистка, — не поднимая головы, побормотала она, а я коснулся ее подбородка.
— Отнюдь, принцесса. Я бы тоже воспротивился.
— Как думаешь, я смогу его полюбить?
— Откуда же мне знать. Быть может со временем...
Катерина крепче стиснула мою руку.
— А ты любил кого-то после Амелии? — прошептала она и потупила взор. — Прости, мне не стоило спрашивать.
— Нет, все в порядке.
Меня давно не задевали подобные вопросы. Я прожил слишком долго, все мои чувства были погребены под прахом веков. Очень глубоко.
— Дело в том, что... — я задумался, как лучше донести до Кэт свои слова. — Зверь не способен любить. Он берет то, что пожелает, и это всегда заканчивается плохо.
Катерина хотела спросить что-то еще, но так и не успела. Позади послышались шаги.
— Мари! — принцесса поспешила к дверям. — Как я рада тебя видеть!
Резкий всплеск магии, заключенной в браслеты, острыми лезвиями полоснул по коже. Ложка со звоном упала на пол. Я выругался сквозь зубы, наклонился, чтобы поднять ее и повернулся.
— Я смотрю, мои вещи подошли.
— Спасибо, Катерина, — благодарно улыбнулась Марилли.
— Зови меня просто Кэт, — отмахнулась моя подопечная, и потянула девушку к столу.
Я замер и смотрел на Марилли, будто впервые. Ощущение наподобие того, что возникает, когда смотришь на яркий свет. Всего пару мгновений, но потом еще долго не можешь нормально видеть.
«— Земля вызывает Гаррета!» — мысленно засмеялась Катерина. «— Ты кстати ложку сломал».
Ее слова заставили меня очнуться.
— Доброе утро, — обратилась ко мне Марилли, и присела на стул справа.
— Как ты? — мой неожиданный вопрос заставил ее растеряться.
— В порядке, спасибо, — она взяла со стола салфетку и положила себе на колени.
Мари держалась уверенно. Не было того забитого взгляда, который я видел на совете и в первую нашу встречу. Страха, я тоже не чувствовал. Она меня не боялась. Может, она даже и не поняла, что тем монстром был я? Или поняла, но старалась не показывать этого?
— Мне так и не удалось поблагодарить тебя, — проговорила она, глядя на меня. — За то, что ты вступился за меня на совете. Они говорили о казни.
— Не стоит.
Я не отводил от Мари взгляда. Ее щеки зарделись легким румянцем, и она поспешила отвернуться. Она была словно ангел. Милая и беззащитная. Мне хотелось оградить ее от всего, что только может произойти. Избавить от недобрых взглядов окружающих, что считают магию, которой она обладает, опасной. Удивительное, забытое чувство.