– А как же ты?
– А я подожду тебя здесь, под пальмой.
Она поставила сумку на землю и доверчиво взглянула на него, захлопав ресницами. Впервые за весь день Аркаша отпустил ее руку. Он вдруг нагнулся, содрал сарафанную бретельку и впился зубами в ее плечо. Катя вскрикнула, но нежно заулыбалась, встретив его настороженный взгляд.
– Кисуль, я быстренько. Махну пару стаканов и айда! Хоккей?
Он притянул ее к себе и, как клещ, присосался к месту укуса. Катя вздрагивала от боли, а Аркаша глухо мычал. Наконец, он закончил с плечом и удовлетворенно потрогал пальцем багровое пятно. Лицо его выражало откровенное удовольствие, глаза горели безумием.
– Залюблю! Я сегодня в ударе, – радостно сообщил он, вернув бретельку на место. – Ну, я пошел?
– Конечно. И веди себя уверенно, будто сто лет здесь отдыхаешь, – невозмутимо напутствовала она Аркашу.
Он отошел на шаг и оглянулся. Катя безмятежно улыбалась, незаметно потирая онемевшие пальцы. Статичная композиция из пальмы, женской фигуры под ней и сумки, устало развалившейся до земли, изображала готовность к недолгому, приятному ожиданию. Она приветливо подняла руку и веселыми глазами указала на вход, где почти сформировалась очередная группа кефирных страдальцев. Аркаша помахал в ответ и повернулся к ней спиной…
При виде этой плоской, обтянутой в голубое спины страстное, неподвластное рассудку желание овладело ею – бежать!
Бежать, не раздумывая и не рассчитывая. Как можно быстрее! Дальше! Но, собрав всю выдержку, на которую была способна, она с неимоверным трудом справилась с ним. Сдержалась непостижимым образом, сообразив, что если Аркаша обернется еще раз и не досчитается главного элемента в композиции, то в два прыжка догонит его, и тогда последствия предсказуемы.
Она рассчитали все до секунды. Все должно начаться ровно в тот миг, когда зажатый со всех сторон кефирными фанатами Аркаша исчезнет в дверном проеме. А за это время надо многое успеть. На счет раз – расстегнуть пряжки на ремешках, стягивающих щиколотки. На счет два – снять босоножки и бросить их в сумку. Нужной скорости на каблуках не набрать, а жилой корпус не так уж и близко. Потерять несколько секунд на эти дурацкие пряжки просто необходимо, иначе слишком велик риск вновь оказаться рядом с маньяком. Итак, бежать предстояло ей босиком.
На счет три – схватить сумку, оторваться от земли и взлететь! В мыслях она именно летела. От толстых колонн у входа в безвкусное строение, расплывшееся от многолетнего обжорства. От его стен, желтеющих в темноте с ложной невинностью бройлерных цыплят. От отблесков фонарей в мертвых глазницах террас. От ненавистной пальмы, от головы мумии из пересохшей кости…