Юра подошел поближе, на ходу потрепав по голове пару чужих собак. Никогда раньше не приходилось ему видеть вживую дрессировку по защитной службе. То, что это именно она, парень не сомневался. Книжка шестьдесят седьмого года выпуска была все же с иллюстрациями, хоть и очень схематичными. Да и теория специального курса дрессировка там была прописана на совесть.
Лысый глянул мельком на подошедшего Юру, но ничего не сказал. Продолжал работать. Рубаха на спине у него взмокла, как у пахаря. Когда и эта собака начала радостно трепать отданный рукав, он объявил перерыв и направился к стоящему под деревом Юре.
— Спортсмен? — определил он с ходу. — Собак, я гляжу, не боишься?
Юра дважды кивнул утвердительно. Лысый вытер пот со лба и сказал совсем неожиданное:
— Фигурантом не хочешь попробовать? А то у меня парнишка сегодня не вышел, а я староват уже в одно лицо работать. Иногда отдых нужен. Ты ведь с собаками дело имел, правильно?
Юра потом несколько раз спрашивал Сергеича — так все звали лысого инструктора, известного на весь город, не Иван Сергеевич, а просто по отчеству — как тот понял и что спортсмен, и что с собаками дело имел, и что очень хотел попробовать быть фигурантом? Ведь хотел он этого больше всего, пока наблюдал, стоя под деревом, за работой Сергеича. «Чего там понимать? — усмехался тот. — У тебя на лице все написано. Собачника сразу видно».
Через пару месяцев Юра уволился из тренеров и стал заниматься тем, чем хотел всегда — дрессировкой. Сначала бегал в тяжеленном дрескостюме, понукаемый Сергеичем, потом и сам стал занятия проводить для новичков.
Сергеич его хвалил. Секретами делился. Про собак рассказывал часами, благо, нашел такого же увлеченного слушателя, как сам.
Через два года Сергеич умер в очереди в поликлинике. От сердца. Тогда, в начале девяностых, у многих сердце сдавало. Все его группы руководство передало Юре. Думали, временно, пока не найдут замену, а оказалось — навсегда.
Женился он поздно, уже после тридцати. Невеста была на десять лет моложе, к собакам относилась поначалу равнодушно, а после нескольких месяцев семейной жизни возненавидела. Развелись они, когда дочке было четыре месяца.
Последние шесть лет Юра жил один, с бывшей женой и дочкой почти не общался, к родителям заезжал не часто. С людьми сходился неохотно. Считался одним из лучших в городе дрессировщиков, на соревнованиях выступал и в качестве участника, и фигурантом.
Шестого октября во время очередных соревнований по «Русскому рингу» был убит выстрелом в голову.
* * *
Я смотрела на Димыча с недоумением и обидой. Рассказал, называется. Добавил подробностей. Преступление, казавшееся дерзким и неординарным, в основном благодаря нестандартности занятий убитого, в Захаровском пересказе стало серым и скучным. Как отчет об основных экономических показателях. Мой начальник Валера, когда планерки проводит, и то поживей рассказывает. Я ждала каких-нибудь интересных фактов из жизни человека неизвестной мне профессии. Да что мне! Уверена, большинство простых людей ровным счетом ничего не знают про кинологов-дрессировщиков. Поэтому хочется думать, что все у этих героических людей не так, как у нас, простых смертных. По-другому как-то.