Токио-3. Штаб НЕРВ. Мисато.
Икари Синдзи-кун - странный мальчик. Молчал всю дорогу. Думал о чем-то, хотя многие на его месте уже забросали бы меня вопросами. Полюбовался мной некоторое время. (Хм..., не пора ли от мании величия лечится? Но, кажется, я ему все же понравилась). А потом отвернулся и снова погрузился в свои мысли, хотя многие мальчишки и постарше - теряли головы. И мысли у него, судя по всему, невеселые. Хотя... Здорово он отбрил Рицко, когда она стала высказывать свое неудовольствие в связи с тем, что я слишком долго ездила за Синдзи. Как это он сказал: "Съездить за кем-нибудь - очень простая задача, когда на голову не валятся N2-бомбы, а так... хорошо еще что вообще - добрались".
Токио-3. Земля. Штаб НЕРВ. Синдзи.
Резко включается свет. Я отшатываюсь, понимая: то, что я вижу - громадное лицо. Лицо (точнее - забрало шлема) гигантских доспехов, высотой не меньше Ангела, встреченного на поверхности.
- Это - последняя надежда человечества. Искусственный человек Евангелион-01. Тебе предстоит пилотировать его. - Рицко Акаги очень серьезна.
- Это? Так вот чем занимается мой отец...
- Да.
Голос откуда-то сверху. Включается свет. Очки, залитые светом, через который не видно глаз. Борода. Холодная улыбка. Я помню тебя, отец. Давно не виделись.
- Ты хочешь, чтобы я сел в эту штуку, вылез наверх и сразился с тем, что там?
- Да.
- Нет. Я не сделаю этого. Я ничего не знаю о ней. Я не умею ей управлять. Это - безумие.
- Заместитель Фуюцке, - отец отворачивается.
- Да.
- Будите Рей-тян. Замена оказалась бесполезна.
- Но... можем ли мы использовать ее?
- Она же не мертва.
Так... кажется, сейчас передо мной выложат главный козырь. Интересно, что это? Неужели я нашел тебя? Так быстро?
Три человека в медицинских халатах закатывают кровать на колесиках, с лежащей на ней девочкой. Девочка приподнимается на своем ложе и снова падает без сил, но я успеваю ее разглядеть. Белые, чуть даже голубоватые, будто тронутые синькой, волосы. Красные глаза. Это она. Что ж. Я действительно попался. Этого козыря мне не побить. Допустить, чтобы ее отправили в бой, я не могу. Значит, выбора больше нет.
В это момент удар сотрясает все здание. Медики не удерживаются на ногах и отлетают в стороны. Каталка опрокидывается. Девочка (Рей?) падает на пол и пытается подняться. Бросаюсь к ней, одновременно проваливаясь сквозь начальные фазы боевого транса. Вижу, как с потолка рушатся какие-то светильники. Странно. Обычно в присутствии Госпожи Смерти транс ускоряет меня куда как сильнее. Обхватываю Рей, пряча необходимое Соединение в поддержке, и готовлюсь станцевать брейк-данс на вероятностях с Госпожой последней дороги, защищая себя и девочку, но внезапно понимаю, что для того, чтобы уцелеть, надо всего лишь не двигаться. Ни один светильник не должен упасть на нас. Как так? Между нами и падающими светильниками ничего нет. Почему они не могут обрушиться на нас? Но чувство опасности, так старательно вбитое в меня учителем, властно говорит: "хочешь жить - не двигайся". Внезапно рука Евангелиона приходит в движение и закрывает нас от опасности. Металл ударяются о металл, и отлетает в стороны. Так значит, ты не просто оружие? Ну, что же. Это уже кое-что.